Ирина Тихомирова, доцентр СПбГУКИ

Придуманные существа порой бывают настолько жизненными, что, как говорил немецкий поэт Г. Гейне о героях Шекспира, "Кажется, что это не созданные поэтической фантазией образы, а подлинные, женщиной рожденные люди".

Русский философ Н. Бердяев признавался: «Герои великих литературных произведений казались мне более реальными, чем окружающие люди». Именно так нередко чувствуют и наши дети. Примеры «оживления» персонажей мы обнаружили в сочинениях петербургских школьников, писавших на тему «Мой друг». Один мальчик написал: «Мой лучший друг — Мюнхгаузен. Когда мне бывает грустно, я беру книгу, и Мюнхгаузен обязательно рассмешит меня, и я забываю свое плохое настроение. Он всегда приходит мне на помощь, как только я о нем вспоминаю».
Литературные герои осуществляют связь между людьми в рамках как одного, так и многих поколений. Многие имена становятся нарицательными. С ними сравнивают живых, и их самих сравнивают друг с другом. Из них складываются референтные группы, чьи ценности и поведение читатели полностью разделяют.
Отношение ребенка к литературным героям, предпочтение или отторжение — важнейший показатель восприятия им окружающего мира и людей. Любимые или нелюбимые герои — это ключ к пониманию проблем ребенка, своеобразный индикатор восприятия им человеческих ценностей.
В канун третьего тысячелетия кафедра детской литературы СПбГУКИ провела в отдельных петербургских классах и библиотеках зондирование, нацеленное на выявление роли литературных героев в развитии личности младших школьников. На вопрос «Каких литературных персонажей вы знаете?» в общей сложности было названо около ста имен. Если представить социограмму результатов в виде трех окружностей, входящих друг в друга, и поместить в центральный наиболее популярных героев, то там окажутся Буратино, Чипполино, Карлсон, Винни-Пух, Дюймовочка, Незнайка, доктор Айболит, Герда. Их назвали большинство читателей. В среднем круге — Робинзон Крузо, Белоснежка, капитан Врунгель, Пеппи Длинныйчулок, Мери Поппинс, Маугли, дядя Федор, Чебурашка, кот Леопольд. Их называли реже. В последнем круге — герои, получившие единичные упоминания: Алиса в стране чудес, Рони — дочь разбойника, Русалочка, Мюнхгаузен, Джельсомино и др.
Осведомленность в мире персонажей детской литературы сама по себе еще не показатель развития читателя. Многие из литературных персонажей стали героями фильмов, и ребенок их может знать, не читая книг. Главное, не в том, чтобы назвать имя героя. А в том, что значит оно для ребенка, о чем заставляет задуматься, как живет в его творческом сознании и влияет на систему ценностей.
Исследование показало, что литературный герой воспринимается ребенком чаще всего как носитель одной, иногда двух-трех, не более, черт характера. Его многогранность становится очевидной только при опросе большого числа детей. Меньше всего дети замечают ее у героев второго плана. Выяснилось, что Пьеро — герой повести А. Толстого «Приключения Буратино» — не только грустный, каким его увидело большинство детей, но и поэтичный, иногда трусливый, иногда смелый, добрый, музыкальный, скучный, влюбленный, чистый, дружелюбный, умный, правдивый, плакса, смешной, скромный, красивый, нервный. Многогранность человеческого характера, в которой убедились сами дети, создавая коллективно, портрет Пьеро, — психологическое открытие младших школьников. Если обратить на это внимание детей, то они без труда находят сложность и противоречивость многих литературных персонажей.
Нахождение множества черт в характере персонажа, на первый взгляд кажущегося одноцветным, — один из признаков читательского таланта. Говоря с детьми об этом качестве чтения, я обычно привожу пример прочтения драматургом И. Вишневской характера д'Артаньяна. Для многих он просто храбрый, как и его друзья. А для нее — неунывающий, верный законам чести, сверкающий юмором, надежный товарищ, человек поступка, не жалующийся на свою судьбу, сам прокладывающий себе дорогу от безвестности к славе, не знающий разрыва между долгом и чувством, дающий больше, чем получающий, готовый разить протекционизм, жестокость и несправедливость, вобравший в себя черты Сирано де Бержерака, Тома Сойера, Тиля Уленшпигеля и пылкого Чацкого. И это все — лишь часть из набора черт героя, составляющего его цельный образ, замеченная и названная талантливым читателем.
Другая особенность восприятия литературных героев детьми, связанная с первой, в том, что им трудно удается разграничить индивидуальности персонажей. Ведь характеры не только многосторонни, но и разнообразны. Например, Карабас Барабас и Дуремар — оба отрицательные персонажи, оба злые. Но чем один отличается от другого? О чем говорит такая деталь: Карабас Барабас смеется «ха-ха», а Дуремар — «хи-хи»? Как проявляется своеобразие характеров во внешности героев?
Обсуждая эти вопросы с детьми, взрослый на примере этих двух и других персонажей показывает им, что в литературе, как и в реальной жизни, нет двух персонажей абсолютно схожих между собой. И чем выше художественный уровень произведения, тем более разнятся обрисованные в нем характеры. Например, в «Приключениях Незнайки и его друзей» — десятки персонажей. Но разве можно спутать Незнайку со Знайкой, или Винтика с Пилюлькиным. Читая эту повесть, ребенок попадает в хоровод разных героев, каждый из которых индивидуален.
Литературные персонажи побуждают детей более пристально посмотреть друг на друга и окружающих людей, примечать в каждом неповторимые черты. Вымышленные герои способны открывать в реальных людях то, что раньше в них не замечалось. Характерно воспоминание Горького: «Мой дед был жесток и скуп, но я не видел, не понимал его так хорошо, как увидел и понял, прочитав роман Бальзака «Евгения Гранде». Отец Евгении, старик Гранде, тоже скуп, жесток и вообще похож на деда моего, но он — глупее и не так интересен, как мой дед. От сравнения с французом русский старик, не любимый мной, выиграл, вырос. Это не заставило изменить мое отношение к деду, но это было большим открытием — книга обладает способностью доказывать мне о человеке то, чего я не вижу, не знаю в нем».
Близок по смыслу к этому признанию и отзыв современного подростка: «Отличать хороших людей от плохих меня научил Диккенс. В его героях есть какая-то снисходительность к недостаткам других. Может быть, он просто допускает и любит зло? Нет, его герои зла не допустят, они допустят лишь слабость, которая не закроет от них хороших качеств в человеке. Вот, например, человек раздражителен, брюзглив. Разве с таким приятно? Но посмотри ему в душу! Сколько он пережил, сколько передумал! Простите его слабость за его прекрасную душу, скрытую под маской вечного недовольства». В данном случае литературные герои — индикатор, помогающий читателю проявить истинное лицо человека.
К сожалению, проведенное исследование показало, что литературные герои далеко не столь активно включаются в жизнь современных школьников, как могли бы. Они не «работают» на гуманизацию подрастающего поколения, не делают детей более внимательными к людям, не страхуют от антигуманных действий, не встают преградой для продвижения в зону риска. Дети их воспринимают большей частью отчужденно от собственной жизни. Что касается позиции учителей, то многие из них считают: отношение ребенка к литературному персонажу — это его личное дело, в круг проблем школьного обучения личностное восприятие не входит.
Если сравнить результаты проведенного исследования с результатами 1970-х гг.1, то есть основания предположить, что за эти годы произошло сужение круга известных детям героев. В их оценке более заметными стали прагматичные критерии. Золушка хороша тем, что умеет штопать. Том Сойер — красить забор, доктор Айболит — лечить зверей. Что касается нравственных качеств героев, то они часто остаются в тени. Заметно проявило себя неверие в положительных персонажей, в их бескорыстие, самоотверженность и доброту. К положительным («крутым») чертам характера дети стали относить прежде всего силу, а также умение ловчить, хитрить, приспосабливаться. Что касается таких свойств, как застенчивость, непритязательность, скромность, совестливость, честность, то их дети в большинстве случаев оценивают отрицательно. По их мнению, они говорят о человеке, не умеющем жить.
Интересен и тот факт, что отрицательных персонажей нынешние дети пытаются оправдать: «Они, возможно, и негодяи, но таким больше везет. Их побеждают только в детских книжках, а не в жизни». Существененно, что тех идеалов, какие были у детей 1970-х годов в лице, допустим, героев Гайдара, у нынешних младших школьников нет. Нравственная шкала в оценке личности значительно снизилась. Все это наводит на серьезные размышления и лишний раз убеждает в необходимости усилить внимание детей и библиотекарей к придуманному населению планеты как к предмету огромной социальной значимости. Продлить ему жизнь или приговорить к смерти во многом зависит от нас.
Чтобы литературные герои активно вошли в субкультуру детства, помогали жить и ориентироваться среди людей, нужна специальная программа руководства чтением, направленная на человека и его нравственные ценности. Задача состоит в том, чтобы, используя гуманистический потенциал детской классики, рассчитанный на эмоциональную включенность читателя и его способность делать самостоятельные выводы, обращать внимание детей на сложность и многообразие человеческого характера, нравственные ориентиры, мотивы поведения, судьбы. На примерах литературных героев показывать как величие доброты, милосердия, любви, дружбы, совести, чести, так и опасные, горькие последствия пренебрежения этими ценностями.
В программе для подростков особое место должны занять обсуждения литературных произведений, а для младших школьников — специально разработанные беседы и игры. Викторины, так любимые библиотекарями, здесь вряд ли помогут. Ведь дело не в том, чтобы вспомнить того или иного героя, а в том, чтобы пробудить к нему отношение, встроить в определенную шкалу ценностей ребенка. С разработками некоторых игр и бесед с детьми можно ознакомиться в пособии «Чтение детей — эмоциональный тренинг» (Нижний Новгород, 1998).

1 Рожина Л. Н. «Психология восприятия литературного героя младшими школьниками». — М: Педагогика, 1977.