Вышла в свет книга историка и источниковеда истории российской культуры И. Ф. Петровской «Биографика: введение в науку и обозрение источников биографических сведений о деятелях России 1801—1917 годов».

Биографика — наука о биографиях. О том, как писать их, как собирать для них материал. Что в них обязательно должно присутствовать, чтобы конкретная человеческая жизнь предстала перед нами во всей полноте.
Казалось бы, какая тут особая наука? Собрал факты, садись и пиши. Но я могу привести пример из собственной практики. Как-то одно сибирское издательство заказало мне небольшую брошюру о старом писателе — прозаике и поэте, недавно ушедшем из жизни.
Автора этого я любил, мы с ним дружили, несмотря на разницу в возрасте, и я с энтузиазмом взялся за дело. Вскоре брошюра была готова и через некоторое время вышла в свет. «Все там у тебя хорошо», — сказал мне, прочитав ее, опытный литературный критик, — «но почему-то получается, что герой твой — все время один, сам по себе, живет и творит как будто на необитаемом острове! А ведь он жил в удивительно интересную и сложную эпоху, рядом с ним работали другие писатели, его творчество как -то вписывалось в общую картину своего времени». Возразить я не мог ничего. Просчет был явный.
Я мог избежать его, если бы мне вовремя попалась в руки книга доктора искусствоведения, кандидата исторических наук И. Ф. Петровской «Биографика». Но она появилась лишь совсем недавно, на исходе 2003 года. А ведь разговоры о том, что изучение человеческих судеб может и должно стать самостоятельным разделом исторической науки, велись давно. Еще в марте 1919 года в Наркомпрос был представлен проект создания специального Биографического института. Примерно в то же время появился и сам термин «биографика».
«Биографика — специальная историческая наука» — первая глава труда И. Петровской. «Внесоциального, внеисторического человека не бывает», — справедливо утверждает автор, изучение эпохи и среды — неукоснительная обязанность биографа. Но, как известно, «сходные обстоятельства жизни не предопределяют унификацию людей». Историк-биограф обязан учитывать множество факторов. В книге приводятся слова академика В. Гинзбурга: «Весьма значительная, как мне представляется, часть читателей хочет найти в биографиях не только и даже не столько любопытные факты и анекдоты, сколько понять психологию, а иногда и психопатологию героя биографии, в какой-то степени «примерить» эту психологию».
Труд И. Ф. Петровской — не справочник: сам автор решительно против этого возражает. И все-таки нельзя не отметить, что особо ценным является источниковедческий раздел. Где искать данные об интересующем тебя человеке? Люди нашего поколения в молодости зачитывались литературоведческими детективами Ираклия Андронникова, такими, как «Загадка Н. Ф. И.»: за тремя инициалами скрывалась неизвестная женщина, предмет глубокой любви юного Лермонтова. «Мой палец остановился в середине родословной дворян Обресковых...», — писал Андроников. Как выяснилось, с одним из представителей именно этой семьи связала свою жизнь та, которую в девичестве звали Натальей Федоровной Ивановой.
Исследователь узнал об этом, просматривая в библиотеке Пушкинского Дома «все родословные книги, какие там есть». Но для этого он должен был знать, что они существуют. Что существует знаменитая картотека Модзалевского, создатель которой «имел обыкновение каждую встретившуюся ему фамилию выписывать на отдельный листок и тут же, на листке, помечать имя и отчество того лица, название сочинения, том и страницу, на которой он прочел фамилию».
В книге «Биографика» говорится о сотнях полезных источников: энциклопедиях универсальных, специальных, национальных, региональных, отраслевых, о биографических и библиографических словарях, периодических и ретроспективных списках служащих, учащихся и других лиц, трудах по генеалогии, архивных, мемуарных, эпистолярных и других материалах. «Грандиозными» называет автор биографические и библиографические начинания С. Венгерова, «чрезвычайной ценностью» — его четырехтомный труд незавершенный труд «Источники словаря русских писателей» (СПб., 1900—1917).
Автор не только описывает источники, но и оценивает их, учит критическому к ним отношению. Даже в тех случаях, когда авторитетность труда, казалось бы, вне сомнений. «С жадностью прочел я прелестные ваши стихотворения и между ими послание ваше ко мне, недостойному поклоннику вашей музы», — прочитав эти строки письма А. С. Пушкина к жительнице Казани А. Фукс, исследователь-неофит может счесть, что он открывает неизвестную талантливую поэтессу, на которую почему-то не обратили внимания его предшественники.
Подобные случаи известны — новые поколения нередко кажутся себе первооткрывателями всего на свете. Между тем, преувеличенные похвалы Пушкина являют собою обычную формулу вежливости, светскую условность, игравшую в жизни людей его времени и его круга значительно большую роль, чем сейчас. Если обратиться к письмам Пушкина к жене, можно найти там далеко не столь восторженный отзыв о казанской даме, которая его «стращает перепиской».
«Сейчас у нас наблюдается настоящий бум биографической литературы, — отметил сотрудник Российской национальной библиотеки Дм. Шилов, выступая на презентации книги И. Ф. Петровской. — И вместе с тем наблюдается большой дефицит теоретической и справочной литературы в этой области. Прекрасный словарь «Русские писатели. 1800—1917» прервался на букве «П» (на том же четвертом томе, что в свое время труд Венгерова! — И. Ф.) и, видимо, не возродится. В этих обстоятельствах выход труда «Биографика» особенно актуален, ибо напоминает нам о богатстве имеющихся источников и учит работать с ними».
Добавим, что «бум биографической литературы» не случаен. Наше время как бы заново открывает человека, его личность — она ставится в центр внимания. В предшествующую эпоху ощутимо преобладал функциональный, если можно так выразится, уклон в подходе к человеку: где учился, кем стал, что совершил.
Нынче, может быть, опасна другая крайность: повышенное внимание к личному, сокровенному — нередко пикантному, щекочущему воображение. В этих обстоятельствах книги, подобные «Биографике», где делается попытка установить законы жанра, — действительно нужны и важны. Не случайно в обсуждении работы И. Ф. Петровской приняли участие и литературоведы, и музыковеды, и историки, и экономисты: труд ее в известном смысле универсален. Он будет полезен в любой научной библиотеке.