Ирина Александровна Трушина, cтарший научный сотрудник РНБ, член постоянного комитета круглого стола «Общение
и профессиональная этика библиотекаря» Российской библиотечной ассоциации

22 апреля 2004 г. исполнилось пять лет с тех пор,
как Российская библиотечная ассоциация (РБА) на своей Ежегодной конференции
в Москве приняла Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря.

История утверждения кодексов библиотечной этики профессиональными объединениями национального уровня началась в 1938 г. Тогда Американская библиотечная ассоциация приняля первый этический кодекс библиотекаря. Но периодом создания большей части подобных документов стали 1990-е. В те годы кодексы библиотечной этики были приняты в 20 странах — Мексике, Ямайке, Хорватии, Нидерландах, Италии, Швеции, Литве, Швейцарии и др. В 2003 г. свои кодексы утвердили Армения и Франция.
Интересен тот факт, что даже ранние объединения библиотечных специалистов пришли к принятию этического кодекса почти век спустя. Так, в Англии Библиотечная ассоциация была основана в 1877 г., кодекс этики она утвердила в 1983-м. Библиотечная ассоциация Японии существует с 1892 г., кодекс этики она приняла в 1980-м.
В свою очередь, РБА насчитывала 5 лет своей деятельности к моменту принятия Кодекса профессиональной этики российского библиотекаря. Он был подготовлен Круглым столом «Общение и профессиональная этика библиотекаря» (председатель — Ю. П. Мелентьева), который начал функционировать в РБА в ноябре 1995 г.

Страницы истории
Утверждению Кодекса предшествовало трехлетнее обсуждение в профессиональной сфере. Первый его проект был опубликован в «Информационном бюллетене РБА» в 1997 г. Ю. П. Мелентьевой, профессором Московского государственного университета культуры и искусств (МГУКИ), которая и возглавила рабочую группу по разработке кодекса. В работе по созданию первого российского свода библиотечной этики приняли участие Г. А. Алтухова, М. Я. Дворкина, О. В. Шлыкова (МГУКИ), Е. М. Гриб (публичная библиотека № 39, г. Москва), Г. П. Диянская (Российская государственная библиотека для слепых), О. Л. Кабачек (Российская государственная детская библиотека), Л. М. Степачев (Всероссийская государственная библиотека иностранной литературы).6
Еще до написания проекта Кодекса вопросы библиотечной этики были подняты в 1993 г. Московской библиотечной ассоциацией (МБА), которая стала организатором конференции «Профессиональное сознание библиотекарей» (1993) и последующих семинаров: «Профессиональная этика и этикет библиотекаря» (1995), «Профессиональные ценности библиотекаря как основа его профессиональной этики» (РБА совместно с МБА, 1996).
Историю разработки свода этических правил российских библиотекарей можно проследить по публикациям проектов и отзывов на них в «Информационном бюллетене РБА», начиная с 1997 г. Первоначально Кодекс представлял собою довольно детально расписанный документ, был снабжен преамбулой, пояснениями, а также проектом положения о Совете по этике РБА. Однако основной текст — непосредственно кодекс — состоял из 8 пунктов (в утвержденном их немногим больше) и имел то же соотношение декларируемых положений, что и в настоящее время. 5 первых пунктов были посвящены отношению к пользователю, один — к коллегам и два — к профессии. Декларировались компетентность и честность российского библиотекаря, уважение к коллегам и забота о высоком общественном статусе своей профессии.8
В первой редакции кодекса рассматривалась возможность существования Совета по этике при РБА. Положение о нем носило схожий характер с аналогичным документом Библиотечной ассоциации Великобритании (о дисциплинарном комитете). В рамках РБА предполагалось назначать Совет в составе председателя и 10 членов, которые должны были принимать претензии по требованию любых трех или более лиц (независимо от их членства в Ассоциации).
Но положение о Совете по этике не было принято. Ю. П. Мелентьева отметила, что при обсуждении Положения на заседании Круглого стола РБА по этике в мае 1997 г. большинство выступавших высказалось против такого органа, мотивируя это тем, что «деятельность подобной структуры может способствовать развитию нежелательных явлений».4 По мнению В. Р. Фирсова «подобное решение мотивировано не столько профессионально, сколь исторически ситуативно — как следствие сегодняшнего негативного отношения к деятельности «советов», и к публичному обсуждению поступков, с точки зрения их моральной оценки».10 В то же время при обсуждении Кодекса в Рязанской области было сочтено «полезным создание Советов по этике».1

Этика —
дело добровольное?
Известно, что принцип действия кодексов этики, по своей сути, должен быть рекомендательным, добровольным. Но степень обязательности следованию положениям кодекса в каждой стране своя, в соответствии со сложившимися традициями.
Недавно подготовленная нами книга «Библиотечная этика в странах мира»,2 где были опубликованы кодексы 25 стран, дает возможность сопоставить российский свод с аналогичными документами других стран. В подавляющем большинстве их следование положениям кодекса — добровольное.
По степени императивности все кодексы этики можно условно классифицировать на три разновидности: декларативные, рекомендательные и регламентирующие. К первой категории относятся те, которые «носят характер заявления о свободном волеизъявлении, исповедании каких-либо принципов».10 Это наименьшая по численности группа. Особенной степенью декларативности выделяются кодексы США, Украины и России. В кодексах декларативного характера отсутствуют понятия «библиотекарь должен», «обязан».
В свою очередь, большинство сводов библиотечной этики носит рекомендательный характер. Так, в кодексах библиотечных объединений Австралии, Великобритании, Индонезии, Италии, Коста-Рики, Малайзии, Мексики, Новой Зеландии, Сингапура, Словении, Филиппин, Хорватии, Швеции, Шри-Ланки, Ямайки зафиксировано долженствование: члены ассоциации, библиотекари «должны», «обязаны». Это признак рекомендательного характера кодекса, когда библиотекарю настоятельно рекомендуется что-то делать. Такие документы среди рассматриваемых составляют большую часть.
В некоторых странах — например, Великобритании, Исландии, Словении, Хорватии, Шри-Ланке — при библиотечных объединениях созданы специальные органы, полномочные накладывать санкции за отступление от утвержденных сообществом моральных норм. В этих случаях, когда за нарушение этических правил полагается наказание, кодекс этики носит регламентирующий характер.
В Великобритании за поведением библиотекарей наблюдает Дисциплинарный комитет, созданный в рамках Ассоциации. Его существование «позволяет реально контролировать и накладывать санкции на нарушивших Кодекс библиотекарей. В то же время подобный Комитет может занимать активную позицию при возникновении конфликта библиотекаря с администрацией. Несмотря на то, что Дисциплинарный комитет (при нем существует также Совет наблюдателей) как орган Ассоциации не имеет административных полномочий за рамками своей компетенции, его вердикты авторитетны».2
В соответствии с Кодексом профессионального поведения библиотекари должны сами сообщать в Дисциплинарный комитет о выявленных нарушениях: «о фактах, которые по их убеждению могут нанести ущерб репутации библиотечной профессии».2

Всеобщность
и лаконичность
Интересным фактом из истории разработки российского кодекса библиотечной этики, является то, что при его обсуждении вносились и предложения об усилении отражения просветительской роли библиотек. Так, на собрании членов МБА при обсуждении Кодекса прозвучало: «...должна быть изложена мысль о просветительской роли библиотек».5 А в отчете заседания Круглого стола РБА «Общение и профессиональная этика» зафиксировано: «в нескольких выступлениях высказывалось мнение о том, что и в преамбуле к «Кодексу», и непосредственно в его статьях должна быть сильнее подчеркнута просветительская функция российского библиотекаря, обусловленная его национальным менталитетом...»4
«Просвещение пользователя» в ст. 3 второй редакции7 было заменено на «приобщение пользователя к ценностям национального и мирового значения».3 В утвержденном кодексе исчезло и это положение, хотя, начиная с XIX века, роль библиотекаря в России традиционно расценивалась как активная просветительская.
В процессе профессионального обсуждения Кодекса высказывалось замечание: «в преамбуле к «Кодексу» должно быть четко сказано о российском опыте осмысления этических проблем библиотечного обслуживания».5 Утвержденный текст 1999 г. отличается предельной лаконичностью. В этом смысле он близок по форме к американскому.
В целом, результаты обсуждения и происходящая трансформация проектного документа показали, что в основе сокращения лежало, прежде всего, исключение тех положений, которые вызывали какую-либо дискуссию. С нашей точки зрения, это правомерно, т. к. принимаемые положения должны носить всеобщий характер.

Основные черты
Как и большинство существующих кодексов библиотечной этики, российский свод регулирует целый комплекс этических отношений. В основе подобных документов лежит упорядочивание этических взаимоотношений как формы социальных связей. Рассмотрим совокупность тех из них, в которые вступает библиотекарь.
Прежде всего, он несет ответственность перед обществом, выполняя определенные социальные функции. Первое устойчивое этическое взаимоотношение — между библиотекарем и социумом.
В то же время библиотекарь несет ответственность перед пользователями библиотеки. Обслуживая граждан, он ежедневно вступает в отношения с читателем, которые накладывают определенные требования к его поведению. Второй комплекс устойчивых этических взаимоотношений — между библиотекарем и читателем.
Библиотекарь чаще всего работает в коллективе. Одна часть отношений между коллегами регламентирована различными административными документами, другая может носить этический характер. В то же время сотрудник библиотеки вступает в отношения с учреждением в целом, а его интересы могут не совпадать с личными интересами работника или интересами общества. Таким образом, третья группа этических взаимоотношений — между библиотекарем и коллегами, между библиотекарем и учреждением.
Выполняя важную социальную роль, библиотекарь обязан рефлексировать, осознавать себя со стороны. Поэтому еще одна составляющая — это отношения с самим собой (представления о чести и достоинстве, своей профессии и репутации).
Совокупность этических взаимоотношений, в которые вступает библиотечный работник, можно выразить следующим образом:
Библиотекарь — Социум;
Библиотекарь — Пользователь;
Библиотекарь — Коллеги, Учреждение;
Библиотекарь — Я сам.
Все эти составляющие нашли отражение в Российском кодексе.2
Библиотекарь — Социум:
«Библиотекарь:
• обеспечивает высокое качество и комфортность услуг, их доступность и разнообразие всем желающим через использование возможностей своего учреждения, а также привлечение других библиотечных ресурсов;
• рассматривает свободный доступ к информации как неотъемлемое право личности;
• противостоит ограничению доступа к библиотечным материалам и не допускает самовольного изъятия и необоснованного отказа (цензуры) на запрашиваемые документы;
• признает авторские права на интеллектуальную собственность».
Три из этих четырех положений посвящены принципу доступности информации. Таким образом, в соответствии с кодексом смысл социальной деятельности российского библиотекаря в основном сводится к предоставлению информации.
Библиотекарь — Пользователь:
«— не несет ответственности за последствия использования информации или документа, полученного в библиотеке;
— строит свои отношения с пользователями на основе уважения к личности и ее информационным потребностям;
— охраняет конфиденциальность данных об информационной деятельности пользователя (за исключением случаев, которые предусмотрены законодательством)».
Здесь прослеживаются характерные для всех кодексов принципы отношения к читателю: уважение, соблюдение конфиденциальности. Однако можно отметить и свои нюансы. Как и в отношениях с социумом, отношения Библиотекарь — Пользователь в российском кодексе строятся на принципе доступности информации. Это видно из положения об уважении информационных потребностей читателя. В то же время, чтобы оградить библиотекаря от решения моральной дилеммы всеобщего доступа к информации, в кодексе декларируется, что сотрудник не несет ответственности за полученную читателем информацию.
Библиотекарь — Коллега:
«— уважает знания коллег и охотно передает свои знания, видя в этом важнейшее условие развития профессии;
— относится с уважением ко всем коллегам, защищает их права, если они не противоречат этическим нормам и способствуют авторитету профессии».
Отношения с коллегами строятся на принципах уважения и сотрудничества, что характерно практически для всех существующих кодексов. Необычным, по нашему мнению, является здесь утверждение о защите прав коллег, если только они не противоречат нормам этики.
В плане обязанностей перед своим учреждением и профессией в целом в кодексе утверждается, что библиотекарь «заботится о высоком общественном статусе своей профессии, стремится показать социальную роль библиотеки, укрепить ее репутацию». Из этого следует, что важнейшей этической задачей библиотечного работника в его взаимоотношениях с кругом коллег является повышение роли и статуса профессии в окружающем обществе.
Библиотекарь — Я сам:
• библиотечный работник «стремится к профессиональному совершенствованию, повышению уровня профессионального образования и компетентности». То есть, в российском кодексе, как и в других, основным принципом отношения к себе провозглашается стремление к самосовершенствованию.
Есть, что обсудить
В последние годы Кодекс вновь стал объектом профессиональной дискуссии. Особенно бурное обсуждение прошло на страницах журнала «Научно-технические библиотеки», в ходе которой было выдвинуто много положений. Остановимся на двух из них.
Первое — это сомнение в целесообразности существования кодекса библиотечной этики как такового. Основным аргументом в пользу необходимости существования кодексов библиотечной этики служит мировой опыт. Кодексы этики есть в большинстве стран, где присутствуют развитые профессиональные библиотечные объединения.
Второе — это положение о поспешном принятии «Кодекса профессиональной этики российского библиотекаря». Мы специально напомнили страницы его истории, чтобы показать, что процесс его создания был не только труден, но и интересен.
Круглый стол «Общение и профессиональная этика библиотекаря» РБА к пятилетию существования Кодекса запланировал его обсуждение на заседании в рамках Ежегодной конференции РБА в Новосибирске. Подготовлена анкета, размещенная на сайте РБА,9 где желающие могут высказать свое отношение к Кодексу.

1 Антоненко С. А. Обсуждение проекта «Кодекса профессиональной этики российского библиотекаря» // Инф. бюлл. РБА. — 1997. — № 9. — С. 88.
2 Библиотечная этика в странах мира / Сост. В. Р. Фирсов, И. А. Трушина. — СПб.: Издательство «Российская национальная библиотека», 2002. — 156 с.
3 Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря. Проект. (3-я редакция) // Инф. бюлл. РБА. — 1999. — № 14. — С. 80.
4 Мелентьева Ю. П. Заседание Круглого стола «Общение и профессиональная этика» // Инф. бюлл. РБА. — 1997. — № 9. — С. 86
5 Мелентьева Ю. П. Обсуждаем проект «Кодекса профессиональной этики российского библиотекаря» // Инф. бюлл. РБА. — 1997. — № 8. — С.100.
6 Мелентьева Ю. П. Разработка «Кодекса этики российского библиотекаря» // Инф. бюлл. РБА. — 1997. — № 7. — С. 60.
7 Проект «Кодекса профессиональной этики российского библиотекаря» (2-я редакция) // Инф. бюлл. РБА. — 1998. — № 11. — С. 97.
8 Проект. Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря // Инф. бюлл. РБА. — 1997. — № 7. — С. 66.
9 Сайт РБА. Раздел Новости. http://www.rba.ru:8101/ news/kod.html
10 Фирсов В. Р. Государственное законодательное регулирование деятельности библиотек / РНБ — СПб., 2000. — С. 167.