В шестидесятые годы основоположник советской новой волны, в семидесятые — виртуозный мастер народной комедии, в восьмидесятые — постмодернист эпохи развитого социализма, в девяностые — хранитель мосфильмовской традиции, а ныне живая легенда российского кино, народный артист СССР, лауреат множества премий и победитель международных фестивалей, Георгий Данелия редко появляется на публике и не любит давать интервью.
«Почему?», — ответил он вопросом на мой вопрос. — Потому что в своей книге «Безбилетный пассажир» я на все возможные практически ответил. Вот, например, вы хотите спросить меня: «Как Вы снимали фильм “Я шагаю по Москве?”» — а я в книге уже рассказал об этом. Так что — читайте книгу.
— Я с большим удовольствием прочитала Вашу книгу, хотя ее не так-то легко найти в магазинах. И это притом, что ее уже не-
сколько раз переиздавали. Она невероятно смешная. Иногда грустная. Такая же, как Ваши фильмы.
— Да, у меня тут домработница взяла эту книгу почитать. Рассказывает: пока ехала в электричке — всю дорогу смеялась, так что даже люди оборачивались. Потом дала мужу почитать — он тоже смеяться начал. Вот так получилось.
— Написать такую проникновенную книгу, наверное, непросто. А что Вы можете сказать о той книге, что пишете сейчас?
— Я ее сначала допишу, а потом буду рассказывать. Скоро должен ее сдать в издательство. Но пока я сам не буду уверен, что книга получилась хорошая, — никому ничего сдавать не буду. А если пойму, что получилось плохо, то вообще ее порву.
— В первой книге написано: «Конец первой серии». А вторая книга будет как бы продолжением?
— Да, «второй серией»… Может, будет и третья.
— Ваши сценарии, которые Вы писали вместе с Сергеем Таланкиным или Викторией Токаревой, с Резо Габриадзе, публиковались в журналах, как недавно в журнале «Киносценарий», а также выходили отдельными изданиями…
— Да, кое-что издавалось когда-то…
— А за последнее время не поступало подобных предложений от издательств?
— Поступали какие-то предложения, но странные. Кто-то приезжал, забирал сценарии и выдавал какие-то деньги. Но сценарии-то я писал не один. В одном случае у меня было три соавтора, в другом — два. И всем эти деньги надо было раздать. Вот я сидел и делил их — кому сколько. А потом никто ничего не печатал: люди из издательств исчезали, и книга так и не выходила.
— А Вам, Георгий Николаевич, легко пишется? Многим писателям это очень нелегко дается.
— Да я же не писатель, и не претендую на это звание. Я сценарист, поэтому и не стараюсь писать именно прозу. Пишу самими простыми словами, безо всяких выспренних эпитетов. У меня все проще: «он сказал», а не «отметил», или «запротестовал», или там «возмутился».
— Георгий Николаевич, а вот в своей первой книге Вы признаетесь, что пишете с ошибками, а на машинке печатаете только двумя пальцами. Как Вы сейчас пишете книги? От руки, на машинке или на компьютере?
— Я от руки никогда не писал, сразу печатал на машинке. Теперь работаю на компьютере. При написании первой книги справляться с компьютером мне помогала Татьяна Кравченко, а сейчас — моя ученица по ВГИКу Лена Машкова. Я сначала текст набрасываю, делаю такой черновой вариант. Потом все это слегка подправляю, чтобы с ним можно было дальше работать. Но редактировать — нет, там ни одного слова не изменено.
— А редакторы из издательства?
— Нет. Ко мне их сначала присылали даже не столько как редакторов, а в качестве… Знаете, есть такие «теневые писатели». Им что-то рассказывают на диктофон, а потом этот человек идет и обрабатывает записанный устный материал. Так получается быстрее. Попробовали, но не вышло... Поэтому я и работаю сам.
— Георгий Николаевич, а для Вас чем-то различаются эти два занятия — снимать фильм и писать книгу?
— Для меня это очень похоже. Фильм для меня — это сценарий. Прежде всего — то, что происходит. Я это вижу. И когда книжку пишу, тоже все вижу. Все это для меня очень зримо, поэтому и такая стилистика. Любой из фрагментов книжки можно брать — и фильм снимать. По сути дела, это короткие сценарии. Именно сценарии, а не рассказы, потому как даже маленький рассказ надо долго-долго перерабатывать в сценарий. Короткие рассказы получались у писателя, который мне очень нравится, у Сергея Довлатова. Вот у него настоящая проза, а у меня прозы, в высоком смысле слова, нет. В моих сценариях просто изображены различные люди, к которым у меня отношение такое же, как у него, да и мировоззрение совпадает.
— А как Вы относитесь к ситуации в современном кинематографе, к новым отечественным фильмам?
— Вы знаете, я ведь уже почти десять лет как не смотрю новые фильмы. Последний раз смотрел кино на одном фестивале в Крыму. И то только потому, что был членом жюри.
— Неужели такие плохие фильмы оказались?
— Да нет, фильмы как раз были хорошие. Просто я смотрю фильмы как режиссер, а это совсем другое. Вижу: ага, вот камера дрогнула, вот рука у чучела на заднем плане отвалилась. Мне видна вся подноготная процесса. Я и свои фильмы поэтому не люблю пересматривать. Хотя недавно один все же видел, показывали по телевидению «Мимино», по-моему — неплохое кино.
— Безусловно. Ваши фильмы очень популярны. Особенно «Кин-дза-дза».
— Да, «Кин-дза-дза» сегодня самый известный из моих фильмов.
— Среди компьютерщиков, интернетчиков, вообще молодых людей, этот фильм считается культовым. Как Вы думаете, в чем здесь секрет?
— Да нет тут никакого секрета. «Кин-дза-дза» всегда нравился детям. Взрослые и мои коллеги-кинематографисты поначалу ничего не поняли в фильме. Мой зять, например, смотрел этот фильм вместе с моим внуком и ничего не понял, а внук ему все подробно и доходчиво объяснил. Так что так. Теперь эти дети выросли и стали специалистами в области высоких технологий, компьютерщиками и интернетчиками. Сайт для «Кин-дза-дза» сделали хороший.
— Сейчас Вы работаете над новым проектом — анимационной версией «Кин-дза-дзы». Почему Вы выбрали такую форму? Почему именно анимация?
— Вы знаете, дело в том, что о кино я знаю уже очень много. А анимация — новая для меня форма. Это мне очень интересно. Если бы я снимал фильм, это, скорее всего, было бы неким повторением того, что уже сделано. А мультипликация позволяет сделать что-то совершенно новое. Я ведь работаю над фильмом не как режиссер, там есть свой режиссер-аниматор. Я являюсь руководителем проекта.
— Сейчас анимационные фильмы очень популярны, особенно японские. Как Вы к ним относитесь?
— Японские анимационные фильмы производят очень сильное впечатление. Это необыкновенно интересно. Целое искусство.
— Да, кажется, что из всего, что делают японцы, получаются произведения искусства. Но, как ни странно, они буквально боготворят наших отечественных аниматоров, к примеру, вручили Юрию Норштейну Орден Восходящего Солнца за заслуги в области кинематографии. В Интернете существует японский сайт поклонников русского мультфильма «Варежка»…
— Норштейн — очень большой мастер. Его мультфильмы почитают и ценят не только в Японии, но и во всем мире, хотя в Японии, наверное, особенно. Я как-то встречался с Норштейном, а у него как раз в гостях были японцы. Он нас друг другу представил. Вот, говорит, Гия, это японцы, а это, говорит, режиссер Данелия. Японцы в ответ заулыбались и говорят: «Ку, мистер Данелия!». Это они «Кин-дза-дзу» смотрели…

Беседовала Елена Рощина