Говорят, в каждой шутке есть доля истины. Этот же анекдот следует понимать буквально — учёные считают, что президент США страдает дислексией, то есть нарушением чтения, связанным с недоразвитием некоторых участков головного мозга.
Интерес к этой проблеме заметно возрос в последние десятилетия. Специалисты утверждают, что число людей, имеющих проблемы с чтением и письмом, ежегодно возрастает. Нет единого мнения, почему это происходит. Одни полагают, что совершенствуются методики диагностирования заболевания, позволяющие обнаруживать его скрытые формы. Другие — что число дислектиков растёт реально в силу экономических и социальных причин, увеличивающейся диспропорции между «бедными» и «богатыми».
Немецкие учёные пришли к выводу, что болезнь носит генетический характер. Хотя возможности для терапии ещё остаются. Учёные из Боннской национальной исследовательской сети генома (Bonn`s National Genome Research Network) при Боннском университете сообщили о локализации гена дислексии — он получил наименование DCDC2. Авторы работы свидетельствуют, что присутствие этого гена повышает вероятность поражения человека дислексией в пять раз.
Но практически все учёные сходятся в одном: количество людей, страдающих той или иной формой дислексии, составляет примерно 20–25%.
М. В. Арапов, ведущий научный сотрудник Института системного анализа, пишет: «В России свыше четверти всех подростков не способно учиться по книжкам: 19% понимают текст очень примитивно, а 9% вообще можно считать функционально неграмотными. В таких странах, как Корея, Финляндия, Япония, Ирландия и многих других, подобных «светлых голов» две–три на сотню. Объяснить появление такого большого количества практически неграмотных людей не так-то просто. В Латинской Америке их ещё больше: в Мексике 16% не достигают первого уровня грамотности, а в Бразилии — 23%. Но хроническая бедность или изъяны образовательной системы если что-то и объясняют, то далеко не полностью: в Португалии, которую мы по уровню развития собираемся догонять ближайшие 50 лет, в эту категорию попадает столько же подростков, сколько и у нас. То же справедливо для Польши, Венгрии, Греции, Люксембурга и даже для Германии. У этих стран разные системы образования и разный уровень благосостояния. По-видимому, природа такой социальной «дислексии» достаточно сложна, и не ясно, как её лечить».
Очевидно, что четверть неграмотного населения — серьёзная проблема для любой страны. И в Западной Европе давно занимаются её изучением. Прежде всего, речь идёт о разработке новых методик альтернативного обучения, широкой просветительской работе и поиске форм вовлечения больных дислексией в социум. К решению этих проблем активно привлекаются библиотеки.
У нас в стране тоже осознали, что нарушения чтения и письма — это проблемы не только логопедии, но системы образования в целом. И, наконец, была создана Ассоциация дислексии, объединившая учёных, практикующих логопедов, учителей, психологов, родителей, имеющих детей с этим заболеванием.
И вот, по инициативе Петербургской Государственной Библиотеки для слепых, был сделан ещё один шаг — проведена Международная научно-практическая конференция «Дислексия и реализация потребности в чтении». Наибольший интерес вызвали выступления специалистов из скандинавских стран об опыте работы публичных и специальных библиотек по привлечению дислектиков в библиотеки. Представляют интерес и разработки наших учёных, направленные на реабилитацию и коррекцию нарушений письма и чтения.
Так что же такое дислексия — «болезнь гениев» или серьёзная патология, лишающая человека перспектив развития и профессионального роста?
Считается, что ребёнок с симптомами дислексии абсолютно нормален, даже гениален. Во многих областях, где не требуется чтение, он может проявлять недюжинные способности. Это могут быть спорт, живопись, музыка, техническое творчество, математика, физика. Трудно поверить, но дислектиком был Альберт Эйнштейн, и его гениальная теория относительности стала результатом всего десятисекундной работы мозга. Этим недугом страдали Леонардо да Винчи, Ганс Христиан Андерсен, Уинстон Черчилль, Томас Алва Эдисон.
Недавно в том, что она не умеет читать, призналась шведская принцесса Виктория. Она сказала, что с детства страдала от того, что одноклассники издевались над ней из-за её неспособности читать текст. «Из-за этого я привыкла думать, что я глупа и ничего не могу делать быстро, — говорит Виктория. — Но у меня есть сильная поддержка, а каково тем, у кого её нет?!».
О формировании атмосферы понимания и поддержки дислектиков говорили и участники круглого стола, который прошёл в рамках конференции. Как привлечь дислектика в библиотеку? Как убедить его, что современные средства позволяют получать информацию не только через чтение?
Реальность такова, что поиском ответов на эти непростые вопросы придётся заняться и работникам наших библиотек.

Татьяна Филиппова