«Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря» (далее «Кодекс») стал первым рекомендательным актом, принятым РБА. Несомненны заслуги коллектива разработчиков документа: руководителя, профессора
Ю. П. Мелентьевой; а также Г. А. Алтуховой, М. Я. Дворкиной, О. В. Шлыковой (МГУК); Е. М. Гриб (публичная библиотека №39, Москва); Г. П. Диянской (РГБС); О. Л. Кабачек (РГДБ);
Л. М. Степачёва (ВГБИЛ). Ими были заложены фундаментальные основы «Кодекса».
Попробуем взглянуть на российский «Кодекс» с точки зрения его соответствия сегодняшним потребностям библиотечного сообщества и уже вошедшим в практику библиотечных сообществ различных стран профессиональным стандартам.

Принятие кодексов этики библиотечными ассоциациями
По данным У. Кёхлера, в мире существует более 180 общественно-профессиональных национальных библиотечных ассоциаций; у более чем 15% общественно-профессиональных национальных библиотечных ассоциаций имеются кодексы этики.1 Принципиально важно, что количество ассоциаций, принявших кодексы, постоянно возрастает. Особенно характерна эта тенденция для последних десятилетий.2 О разнообразии кодексов библиотечной этики может дать некое представление сборник 25 кодексов «Библиотечная этика в странах мира».3 На сайте ИФЛА можно найти 35 кодексов этики на языке оригинала.4 Круглый стол РБА «Общение и профессиональная этика» (далее — Круглый стол), располагает архивом кодексов этики 37 национальных библиотечных ассоциаций.
Ниже приводится небольшой наглядный материал, дающий представление о времени принятия кодексов этики библиотечными ассоциациями из 33 стран.
Табл.1.
Как видно из таблицы, первый кодекс этики был принят в 1938 г. в США, а последний — в Германии в 2007 г. Большая часть кодексов (24) принята в период с 1991 по 2007 гг. В этот же период ещё пять библиотечных ассоциаций изменили редакцию кодекса этики.

Небольшое отступление: кодексы этики других профессий
В ходе проведённого нами анализа кодексов библиотечной этики наше внимание привлекли и кодексы этики из других сфер. В качестве небольшого отступления приведу несколько примеров кодексов этики из архива Круглого стола. Кроме кодексов этики врачей, адвокатов, бухгалтеров, психологов, журналистов, существуют и «Кодекс этики Всеукраинской ассоциации работников похоронных организаций», и «Кодекс этики ковбоя», и «Кодекс этики для владельца собаки».
В 2009 г. Министерство внутренних дел РФ приняло «Кодекс профессиональной этики сотрудника органов внутренних дел РФ», привлекший внимание общественности. Предыдущая редакция — «Кодекс чести милиционера» 1993 г. — была лаконичной (12 пунктов); новая — значительно шире и детальнее (7 глав, 28 статей). Это можно объяснить стремлением изменения имиджа и морального облика милиционера в обществе. Положения нового документа предельно детализированы и строги. В нём содержатся этические правила поведения, положения о культуре речи, внешнем виде, общении с коллегами (для руководителя и подчинённых, женщин и мужчин), с потерпевшими и правонарушителями, правила дарения и принятия подарков. Милиционеру разъясняется, как вести себя с сослуживцами при неформальном общении, как оформлять кабинет, что носить, и т. д. За нарушения предусмотрены дисциплинарные взыскания; милиционер должен сделать выбор: или принять положения Кодекса, или расстаться с профессией. Данный документ — это ответ профессионального сообщества на вопрос о повышении престижа профессии в обществе.

ИФЛА о кодексе этики
Возвращаясь к библиотечной сфере, нельзя не упомянуть о значении, которое придаётся кодексу этики самым крупным объединением библиотекарей — ИФЛА. Наличие кодекса этики ИФЛА считает обязательным условием для деятельности библиотечной ассоциации. Это положение утверждается в документе ИФЛА «Разработка политики и процедур для библиотечной ассоциации»:
«Все профессиональные ассоциации должны иметь чётко определённый набор правил и процедур, чтобы управлять своими внутренними операциями и взаимоотношениями с более широким сообществом. Поэтому ассоциации должны разработать конституцию/устав, регламент, правила и кодекс поведения/этики».5
Сама ИФЛА в 2006 г. утвердила «Кодекс этики для офицеров ИФЛА», то есть для работников своего аппарата и функционеров.6

Значение библиотечной этики: из практики работы библиотек
Возможно, у кого-то возникает предположение, что библиотечная этика — понятие отвлечённое, сухая теория. Обратимся к практике.
Вне зависимости от того, насколько мы это осознаем, нам ежедневно приходится принимать решения этического характера. Работа библиотекаря тесно связана с человеческими взаимоотношениями, и в ней неизбежно возникают более или менее разрешимые этические ситуации.
Самый известный пример этической дилеммы из зарубежного опыта — это эксперимент, проведённый Робертом Хауптманом. Хауптман посетил 13 библиотек в Англии и в каждой из них запрашивал информацию о химическом составе взрывчатого вещества «кордит». Хотя Хауптман намекал, что собирается взорвать жилой дом в пригороде Лондона, библиотекари предоставляли ему требуемую информацию без вопросов. Роберт Хауптман пришёл к выводу, что библиотекари не осознавали, что тем самым принимают решение этического порядка.7
В последние десятилетия одной из наиболее острых проблем, в связи с формированием информационного общества и внедрением в практику библиотек информационно-коммуникационных технологий, становится проблема доступности информации. Практика российских библиотек предоставляет многочисленные примеры возникновения коллизий этического характера. Возникают они тогда и там, где правовые нормы поведения библиотекаря отсутствуют.
В Брянской ОУНБ им. Ф. И.Тютчева читатель был лишён права пользования библиотекой за постоянное обращение к интернет-сайтам по изготовлению и употребления оружия, в том числе химического.8 А были ли правовые основания для подобного решения? Государственная тайна не была нарушена, правила пользования библиотекой — тоже. При принятии подобного решения библиотекари, очевидно, руководствовались этическими соображениями о возможных негативных последствиях использования данной информации.
Вот несколько иной аспект вопроса о доступности информации. Библиотекари г. Заречный Пензенской области озабочены проблемой комплектования книжными коллекциями, передаваемых в дар библиотеке от организаций, в том числе официально признанных сектами, отражения таких изданий в фонде и методов работы с ними.9 Насколько этически обоснованно широкое предоставление подобной литературы?
В то же время в г. Кыштым Челябинской области в 2008 г. в ходе прокурорской проверки из одной детской библиотеки и двух школьных была изъята книга «Жизнь без наркотиков», по сути представляющая собой пособие для начинающего наркомана с краткими рецептами по изготовлению наркотиков.10 Книга поступила в библиотеки через челябинское Министерство культуры.
В большинстве подобных ситуаций библиотекарь вынужден принимать решения этического характера.
Может ли кодекс этики регулировать подобные ситуации? Понятно, что кодекс этики — это документ рекомендательный, и предусмотреть все конкретные ситуации в нём невозможно. Однако кодекс этики и не ставит перед собой таких задач. Задача кодекса — привить стремление к саморазвитию. Например, в «Кодексе этики Японской библиотечной ассоциации» его назначение определяется следующим образом: «Кодекс …представляет собой не описание того, какими библиотечные работники должны стать раз и навсегда, а указания на то, к чему они должны стремиться, непрерывно развиваясь вместе с переменами, характеризующими прогресс всего общества».11
Рассмотренные выше примеры относятся к одной из классических этических дилемм — это выбор между чувством долга перед читателем, конкретным индивидуумом и обязанностью соблюдать интересы общества.
Какое решение предлагают кодексы? Большинство кодексов библиотечной этики, которыми располагает Круглый стол, кроме положений по удовлетворению потребностей читателя, имеет также положения о необходимости соблюдения общественных интересов.
В российском «Кодексе» такие принципы отсутствуют. «Кодекс» не только противостоит любым ограничениям доступа к библиотечным материалам и не допускает цензуры, но и освобождает библиотекаря от ответственности за последствия использования информации, полученной в библиотеке. Возможно, данное положение и обоснованно, однако аналогов в кодексах библиотечной этики других стран мне обнаружить не удалось.
В «Кодексе этических норм библиотечных работников» Словенской библиотечной ассоциации ответственность перед социумом утверждается в преамбуле: «Понимая свою роль и свою ответственность в деле развития общества, словенские библиотекари приняли Кодекс этики…».12
Положения «Кодекса этики библиотекаря» Украинской библиотечной ассоциации декларируют следующее: «мы обеспечиваем сохранность и обогащение духовных ценностей народа Украины, способствуем развитию национальных культур, мы стремимся к формированию этического и эстетического идеала личности, способствуем морально-этическим поискам читателей, направленных на познание окружающего мира, … улучшение благосостояние народа, …осознание … предназначения человека в обществе».13
Столкновение интересов личности и общества — лишь одна из граней этической проблематики библиотечного обслуживания. А отношения между коллегами, между начальниками и подчинёнными? Этический выбор между корпоративными традициями и личными устремлениями не менее сложен. Что важнее: личная инициатива или умение работать в команде? В разных профессиональных сферах, в разное время и в разных странах этот вопрос решается по-разному.

Опрос, проведённый РБА
среди библиотекарей России
К десятилетию российского «Кодекса» в марте—апреле 2009 г. Круглым столом РБА «Общение и профессиональная этика» был проведён опрос библиотекарей России (по электронной почте, а также через сайт РБА). Большую помощь в организации опроса оказала Секция публичных библиотек РБА.
В опросе приняли участие сотрудники из различных типов библиотек: ЦОУНБ, ЦБС (в том числе две детские), ЦГБ, ЦРБ, межпоселенческих библиотек, а также НБ четырёх республик Федерации, РГБС, двух университетских библиотек и др. Всего было получено 292 ответа из 96 библиотек. Такой отклик библиотекарей не только приятно порадовал, но и стал показателем наличия определённого интереса к «Кодексу» с их стороны.
Результаты опроса показали следующее.
1. Все респонденты (100%) знакомы с положениями «Кодекса».
2. Большая часть респондентов (70%) согласна со всеми положениями «Кодекса». Имеют возражения против некоторых положений «Кодекса» 22% опрошенных, 8% не смогли определиться с ответом.
Несмотря на столь явно выраженное согласие с положениями «Кодекса», одна треть респондентов высказалась за необходимость его новой редакции.
С какими же конкретными пунктами «Кодекса» не согласны библиотекари?
Наиболее часто вызывает возражение следующее положение:
• «библиотекарь противостоит ограничению доступа к библиотечным материалам и не допускает самовольного изъятия и необоснованного отказа (цензуры) на запрашиваемые документы;».
Мотивация возражений самая разная. От невозможности претворения данного принципа в практику из-за отсутствия необходимых материальных средств до неэтичности принципа абсолютного, а не ситуативного решения вопроса доступности информации.
В ходе опроса также выявилось неоднозначное отношение респондентов к следующим пунктам:
• «библиотекарь не несёт ответственности за последствия использования информации или документа, полученного в библиотеке»;
• «библиотекарь признаёт авторские права на интеллектуальную собственность».
Последнее возражение становится понятным в свете проблем формирования электронных библиотек и существующего законодательства по авторскому праву.
Возражение по поводу ответственности библиотекаря видится мне также правомерным. Библиотечные традиции России, в которых изначально большое значение имел дух просветительства, предполагают совсем иную роль библиотекаря, нежели просто посредника между читателем и информацией. Поскольку в духе этих традиций воспитано не одно поколение отечественных библиотечных работников, положение о снятии ответственности с библиотекаря определённо вызывает внутренний протест.
Что предлагают библиотекари изменить и дополнить в «Кодексе»?
• «Положения кодекса должны быть более конкретизированы к профессии библиотекаря»14;
• «Необходимо привнести пункты, утверждающие морально-нравственный эталон российского библиотекаря: качества характера, способствующие успешной профессиональной реализации и поднятию престижа библиотечной профессии; библиотечный этикет: манера поведения, речь и т. д.».15
Правомерность таких предложений оправдана неудовлетворённостью библиотекарей предельной лаконичностью действующего «Кодекса».
Необходимо отметить в какое время создавался «Кодекс». Это были 1990-е гг. — период социальных, культурных, идеологических трансформаций. Обсуждения различных проектов «Кодекса» показывают, насколько сложно было удовлетворить пожелания всех участников процесса разработки «Кодекса» и соединить их в одном документе. Многое было оставлено за рамками «Кодекса».
3. Мнения респондентов по вопросу о необходимости новой редакции «Кодекса» распределились почти поровну с небольшим перевесом в пользу новой редакции:
• 35% респондентов поддержали необходимость новой редакции;
• 31,5 % высказались против;
• 33,5% затруднились с ответом.
При этом интересно, что даже те, кто высказал согласие со всеми положениями «Кодекса» и выступил против новой редакции документа, тем не менее видят необходимость в дополнении «Кодекса» другими положениями.
Кроме того, среди тех, кто ответил отрицательно на вопрос о необходимости новой редакции, были и те, кто высказался против декларативной формы действующего «Кодекса» и предпочёл ей обязательность исполнения данного акта. Однако форма изложения действующего «Кодекса» такова, что не предполагает обязательности или даже настойчивой рекомендации к исполнению. Таким образом, напрашивается вывод о том, что респонденты, высказавшиеся против новой редакции «Кодекса», но за обязательность исполнения его положения, всё же ждут определённых изменений.
4. По поводу императивности «Кодекса», то есть степени обязательности его исполнения мнения распределились следующим образом:
• за рекомендательную форму исполнения — 56,5% опрошенных;
• за обязательную форму исполнения — 40%;
• не ответили на вопрос — 3,5%.
Такие цифры позволяют сделать вывод о достаточно большой неудовлетворённости степенью обязательности исполнения действующего «Кодекса».
Обращаясь к сравнительному анализу кодексов библиотечной этики ассоциаций 37 стран из архива Круглого стола, отмечу, что кодексы делятся на три степени императивности:
• декларативные (в форме свободного волеизъявления),
• рекомендательные (в форме настойчивого требования следовать положениям кодекса),
• регламентирующие (с заявлением санкций в случае нарушения положений кодекса).
Самой распространённой формой в мировой практике всё же является не декларативный, и не регламентирующий характер кодекса библиотечной этики, а некая золотая середина — кодекс рекомендательного характера.
5. При обсуждении степени императивности «Кодекса» возникает вопрос о необходимости создания специального органа при РБА, Совета по этике. Вопрос о его создании поднимался неоднократно, в том числе и в период разработки действующего «Кодекса».
В ходе опроса выяснилось:
• за создание Совета по этике — 34,2% респондентов;
• против создания Совета — 40,5 %;
• не ответили на вопрос — 25,3%.
Такое распределение ответов с небольшой разницей голосов вполне правомерно. Поскольку вопрос о необходимости подобного органа до сих пор является спорным. С одной стороны, его деятельность могла бы осуществлять консультативную помощь в сфере этических вопросов библиотечной сферы. Но с другой стороны, как показывает практика существующих советов (например, при Хорватской библиотечной ассоциации, или Британской ассоциации), обращений со стороны библиотекарей крайне мало. Лишь очень незначительная часть дел, этических разбирательств доходит до совета по этике.
В ходе опроса выявилось также различное отношение к названию совета — негативное отношение к созданию «наблюдательного совета» и согласие с возможностью существования «консультативного совета».
По-видимому, данный вопрос нуждается в дальнейшем обсуждении.
Некоторые итоги проведенного опроса можно сформулировать следующим образом.
1. «Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря» нуждается в дополнениях в соответствии с произошедшими изменениями в обществе и профессиональной сфере, потребностями профессионального сообщества.
2. Необходимо изменение степени обязательности исполнения.

3. Наиболее противоречивое отношение вызывают пункты о том, что библиотекарь не несёт ответственности за последствия использования предоставленной информации и об абсолютной свободе доступа к информации.
4. Положения «Кодекса» должны быть более конкретизированы и приближены к специфике библиотечной профессии.
5. Возможно дальнейшее обсуждение вопроса о создании Совета по этике при РБА.
7. Новая редакция «Кодекса» должна вобрать в себя всё лучшее из действующего документа, оставив неизменными фундаментальные основы наших профессиональных ценностей, заложенные первой группой разработчиков «Кодекса».

Зачем нам нужен кодекс этики:
ответ в самих кодексах
Юбилейная дата — 10-летие бытования «Кодекса» — это хороший повод взглянуть на него по-новому, сформировать своё отношение к документу и прийти к некоему его переосмыслению. Ключевым вопросом при этом становится вопрос о роли и значении «Кодекса» для нашей профессиональной сферы. Зачем нам нужен «Кодекс» и чего мы от него хотим?
Многолетняя практика существования кодексов этики библиотечных ассоциаций более чем 35 стран даёт возможность сформулировать основные задачи кодекса этики. Ими являются:
1. Декларирование своих обязанностей перед обществом и привлечение внимания общества к значению роли библиотек и библиотекарей в жизни социума;
2. Определение профессиональных ценностей и приоритетов;
3. Определение принципов взаимоотношений с читателями, коллегами, учреждением, а также с самим собой
(с точки зрения соответствия профессиональным критериям);
4. Помощь молодым специалистам, новичкам в профессии в деле интеграции в профессиональное сообщество.
В полной ли мере решает эти задачи «Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря»?
В сравнении с кодексами библиотечной этики других стран, российский «Кодекс» не противоречит опыту создания подобных документов. Несомненно, его принятие в 1999 г. отвечало потребностям профессионального сообщества того времени. Однако возможно пришло время для его обновления?

Некоторые выводы
Так зачем нужен кодекс этики российскому библиотекарю? Вот некоторые аргументы.
1. Кодекс этики — это одна из действенных форм позиционирования своего высокого социального предназначения. Это заявка профессионального сообщества в большой социум на социальное признание.
2. Медленно, но однонаправлено наше общество продвигается на пути к демократии. Во всех формах социальной организации усиливаются начала саморегулирования. Совокупность этических норм, представленных в форме кодекса профессиональной этики — один из механизмов саморегулирования профессионального сообщества.
3. Российские библиотекари-практики в большинстве своём считают, что кодекс нужен. Свидетельство тому — активное участие библиотекарей в проведенном РБА в марте–апреле этого года опросе (292 ответа).
4. Немаловажным фактором является и требование ИФЛА к библиотечным ассоциациям о наличии среди базисных документов кодекса этики как одного из инструментов эффективного функционирования ассоциации.
5. Последние десятилетия, как уже отмечалось, стали периодом активного принятия кодексов этики библиотечными ассоциациями различных стран.
6. Период с 1999 г. и до конца первого десятилетия XXI в. для России стал периодом существенных изменений не только в нашей профессиональной среде, но и в культурной, политической, идеологической и других сферах. Новая редакция «Кодекса» неизбежно должна их отразить.
Рабочая группа по разработке новой редакции «Кодекса» начала свою работу в 2009 г. Любые предложения от коллег будут приветствоваться и приниматься с благодарностью. Контактная информация размещена на сайте РБА (www.rba.ru/or/comitet/10/index.html).
e-mail: ref.science@nlr.ru.
1 Кёхлер У. Национальные библиотечные ассоциации: Различия в целях, как они отражены в кодексах этики / У. Кёхлер // Современные проблемы библиотечной и информационной этики. — СПб.: Изд-во «Рос. нац. б-ка», 2006. — С. 26–38.
2 Трушина И. А. «Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря» и кодексы библиотечной этики других стран: сравнительный анализ / И. А. Трушина // Современные проблемы библиотечной и информационной этики. — СПб.: Изд-во «Рос. нац. б-ка», 2006. — С. 80–95.
3 Библиотечная этика в странах мира / Сост.
В. Р. Фирсов, И. А. Трушина.— СПб.: Изд-во «Рос. нац. б-ка», 2002. — 156 с. См. также сайт РБА: [Электронный ресурс] http://www.rba.ru/or/comitet/ 10/cod.html
4 Professional Codes of Library Ethics // FAIFE IFLA [Электронный ресурс] http://www.ifla.org/ en/node/623
5 Разработка политики и процедур для библиотечной ассоциации // Нормативно-правовое обеспечение деятельности общественно-профессиональных библиотечных организаций в зарубежных странах / МК РФ, РНБ, РБА. — М.: Либерея, 2003. — С. 13–15.
6 См. Трушина И. А. Правление ИФЛА утвердило «Кодекс этики для членов Правления и офицеров ИФЛА» [Комментарии] // Информ. бюлл. РБА. — № 43. — 2007. — С. 113–114.
7 Hauptman R. Professionalism or culpability? An experiment in ethics / R. Hauptman // Wilson Libr. Bul. — 1976. — 50(8).
8 По данным опроса Круглого стола РБА «Общение и профессиональная этика» среди российских библиотек в марте–апреле 2009 г.
9–10 То же.
11 Япония. Кодекс этических норм библиотечных работников // Библиотечная этика в странах мира / Сост. В. Р. Фирсов, И. А. Трушина.— СПб.: Изд-во «Рос. нац. б-ка», 2002. — C. 96.
12 Словения. Кодекс этических норм библиотечных работников // Там же.— C. 68.
13 Украина. Кодекс этики библиотекаря // Там же. — C. 72.
14–15 По данным опроса Круглого стола РБА «Общение и профессиональная этика» среди российских библиотек в марте—апреле 2009 г.