Цель творчества – самоотдача
Борис Пастернак

Академик Д. С. Лихачёв в предисловии в книге «Великий библиотекарь: Маргарита Ивановна Рудомино» приводит строки из воспоминаний Корнея Чуковского: «Была каморка, холодная, промозглая, тёмная, вся заваленная книжною рухлядью. Книги промёрзли насквозь. Стерегла это добро исхудавшая, иззябшая девочка, с распухшими от холода пальцами»… Этой девочкой была Рита Рудомино — будущий создатель уникальной библиотеки иностранной литературы, библиотекарь с мировым именем.
Когда речь заходит о творческих личностях, вспоминаются, как правило, люди искусства, литературы. О ярких личностях в других сферах говорят «талантливый учёный», «талантливый руководитель»…И уж совсем редко слово «творчество» применяется к людям библиотечной профессии — какое там творчество — каталоги, карточки, формуляры, «выдал книгу – принял книгу». Насколько глубоки эти заблуждения, можно убедиться, прочитав книги О. Чубарьяна «Творчество как формула жизни», М. Рудомино «Книги моей судьбы» или Н. Тюлиной
«Объяснение в любви».
Нина Ивановна Тюлина, «библиотекарь со счастливой судьбой» была убеждена: «библиотечное дело в большей мере, чем любая другая профессия, не терпит индифферентного отношения. Ему либо отдают всю душу, либо бегут от него как чёрт от ладана». Нина Ивановна была, безусловно, талантливым учёным, организатором, специалистом самой высокой квалификации (восемь лет она возглавляла Библиотеку ООН — срок рекордный для этой должности!), но прежде всего была она творческой личностью, умевшей видеть перспективу — от модернизации рутинных процессов до создания альтернативной концепции развития библиотечного дела в стране.
«Справочно-библиографическое искусство, — писала она, — оказалось не просто интересным, а захватывающим делом. В нём была для меня магия тайны, магия постижения нового знания, Выполнение библиографического запроса оборачивалось открытием неизвестным мне дотоле имён и фактов мировой литературы или распутыванием какой-либо библиографической загадки, напоминавшей нередко хороший детектив».
Такое отношение к библиотечному делу как искусству, высокое служение ему, увы, уходит из нашей жизни. «Библиотекарь» как профессия исчезает не только из дипломов выпускников нынешних университетов, но и из повседневного обихода. Нина Ивановна признавалась, что и в те далёкие времена у библиотечной профессии был невеликий престиж. Однажды, вспоминает она, в музее П. И. Чайковского в Клину она подписалась в книге посетителей «библиотекарь». Известный ленинградский библиотековед Георгий Фирсов обнял её: «Какая умница!
Я думал, ты напишешь “филолог”».
Обмелела и научная «река» библиотековедения. Да, выходят ещё талантливые и яркие книги и статьи корифеев – В. Леонова, Е. Гениевой, М. Афанасьева,
А. Соколова. Но узок их круг. Не дышат им в спину «дублёры». Талантливая молодёжь стала обходить библиотеку стороной.

А, может, есть в этом доля вины и самой библиотеки?!

С любовью, Татьяна Филиппова,
главный редактор журнала «Библиотечное Дело»