Переход в новое тысячелетие ознаменовался качественным изменением научно-технического арсенала и всеобщей информатизацией и, как следствие, переосмыслением и пересмотром устоявшихся норм и правил в сфере общественной и научной жизни. Колоссальный прогресс в области социальных коммуникаций и информационных технологий в начале XXI века оказал существенное влияние на понимание роли и места библиотеки в образовательном, социо-культурном поле как отдельного индивида, так и общества в целом.
В сложные постсоветские годы библиотекам по ряду причин не уделялось должного внимания. За это время были утеряны многие наработки в области проектирования, нормативно-правовая база и методологические подходы во многих аспектах устарели. До настоящего момента в России не существует единой типологии библиотечных зданий как объектов архитектурного проектирования, в то время как большой спектр практических вопросов только обозначается в качестве теоретических проблем.
Прерванная практика строительства библиотек привела к тому, что многие современные российские архитекторы оказались некомпетентными в вопросах библиотечной архитектуры и дизайна. В итоге, можно констатировать: проблема назрела, но комплексных мер по её решению не выработано.
Рассмотрим два аспекта, изменения в структуре которых проявились наиболее значительно. Это место- и смыслоположение библиотечных зданий. Проведённый Н. Е. Прянишниковым историко-градостроительный анализ города Москвы1 показал, что современные библиотеки наследуют исторические места, не участвуя в новом освоении городской среды, упуская тем самым возможность раскрыть свой потенциал (материального и духовного порядка). Оставаясь лишь в исторических пределах, не выходя на новый рынок современных развлечений, библиотеки отдают своих посетителей другим предприятиям, например, крупным торговым центрам, которые стремительно и надёжно заняли нишу организации семейного времяпрепровождения и стали местом реализации подростковых интересов. Сложившаяся ситуация, во многом есть отражение кризисных явлений экономического и административного ресурсов, однако унылая и однообразная архитектура библиотечных зданий, лишённая реальных вызовов бороться за каждого посетителя (клиента), во многом явилась причиной снижения интереса среди населения, а что ещё важнее, в профессиональных кругах к данному типу культурно-просветительских объектов.
В центре внимания проектировщика сегодня оказывается не место для хранения книг, а посетители и персонал библиотеки, их психо-физический комфорт и поиск инновационных способов удовлетворения всё возрастающих информационных и культурных потребностей. Как отмечает Е. Ю. Гениева, современная библиотека должна «вписываться в ансамбль внешнего социума». Кроме того, по её мнению, «новые библиотечные здания должны… сделаться более функциональными и ориентированными на живые и меняющиеся потребности человека».2 Это означает, прежде всего, смену «систем координат» в практике проектирования, переход от здания-назидателя к зданию-другу, от строгой дисциплинарной среды — к системе партнёрских отношений, от жёсткой, часто запутанной планировки — к мобильному пространству для свободного общения. На рисунке 1 показаны возможные способы и результаты осуществления обозначенных изменений.
Описанные выше качественные изменения в переосмыслении роли, функций и социальной значимости библиотеки предполагают более широкое понимание контекстной среды, в которую встраивается здание. Работа с контекстом в данном случае не ограничивается изучением только лишь градостроительной ситуации, важным моментом при проектировании библиотеки является учёт специфики целевой аудитории (детская библиотека, взрослая, межшкольная, производственная, вузовская, для инвалидов или других маломобильных групп населения, специализированная по областям знаний и т. д.). Такая специфика накладывает жёсткие условия на объёмно-планировочную структуру, коммуникационные связи, функциональное насыщение здания.
Интеллектуальный потенциал, имеющийся у каждой библиотеки, требует своей реализации. Становится очевидным, что решение этой проблемы кроется в хорошо продуманной, тонкой и выверенной «интеллектуальной» архитектуре, способной гибко реагировать на изменяющиеся условия во всех сферах жизни, впитывать в себя новейшие технологические достижения. Рем Кулхаас отмечает при этом, что «современная библиотека должна трансформировать себя в информационную сокровищницу всех технологий»3, сближаясь тем самым с таким понятием, как «технопарк». Однако в данной статье «интеллектуальная» архитектура понимается не только и не столько как автоматизированное и информатизированное здание, а в первую очередь как образное, смысловое воплощение, как архитектурная переработка идей технологического и управленческого совершенствования.
Зафиксированная в современных исследованиях и специализированной литературе концепция «медиатеки», предполагающая создание глобального информационного пространства, оформленного в масштабный комплекс, позволяет нам, в свою очередь, выявить тенденцию применения принципа кооперации при проектировании современной библиотеки. Между тем это далеко не единственный путь реализации данного принципа. Можно говорить и о кооперации различных функций в структуре одного здания, которые находят своё отражение в архитектуре библиотек. Так, наряду с традиционными типологическими элементами, такими как фондохранилище, читальный зал, абонемент и др., в состав современной библиотеки включаются «непрофильные» помещения: музей или выставка, зимний сад, лекционные и просмотровые залы, книжный магазин, кафе, аудитории для кружковых занятий и пр. Обозначать эти зоны обслуживающими было бы несправедливо, поскольку именно их качественный и количественный состав является инструментарием в формировании общественного пространства библиотеки и критерием в оценке успешности решения этой задачи. Однако, как видится автору данной статьи, потенциал кооперации далеко не в полной мере реализуется на современном этапе в отечественной практике проектирования и строительства библиотек. Положительный опыт обустройства публичной библиотеки в крупном торговом центре города Хельсинки может служить примером поиска новых форм и способов библиотечного обслуживания. Принципы мобильности библиотеки и моментального отклика на изменяющиеся обстоятельства — те базовые установки, которые ориентируют архитекторов на поиск новых выразительных средств, образных и объёмно-планировочных решений.
Существенным шагом на пути к формированию диалоговой среды является активное включение служебных помещений в работу формирования «гостевого» пространства, размывающего рамки между персоналом и посетителями, подчёркивая и усиливая факт их совместной вовлеченности в единый информационно-коммуникативный процесс. Данный подход позволяет сформировать диалоговое или партнёрское пространство, активизируя различные невербальные средства общения. Известный американский библиотечный консультант Э. Мэзон основным принципом планирования библиотеки называет её дружелюбность и открытость по отношению к читателю.4 Подход подразумевает учёт психологических особенностей социальных групп и временного фактора изменения характера человека, а значит, и архитектурной среды, которая его окружает. Результатом успешной работы в этом направлении является сконструированное «живое» интеллектуальное пространство, которое становится в итоге полноправным участником культурно-просветительского диалога.
Подводя итоги, отметим, что переосмысление места и роли библиотеки, а так же апробация и дальнейшая трансляция этих изменений архитектурными средствами позволяет реализовать концепцию «интеллектуальной архитектуры», которая определяет способность объекта (библиотеки) к новой ступени развития на основе трансформации пространственной, образной и объёмно-планировочной структуры с целью обеспечения потенциального развития и адаптации к изменяющимся внешним и внутренним условиям.