Аркадий Васильевич Соколов,профессор, доктор педагогических наук, Санкт-Петербург

Для меня РБА не одно из профессиональных объединений,защищающих интересы своих членов перед лицом государственной власти и гражданского общества, а особое, единственое в своём роде содружество людей, обладающих качеством библиотечной интеллигентности. Что представляет собой это качество?

Библиотечная
интеллигентность — это интегральное качество личности, объединяющее, во-первых,
образованность, включающую книжную начитанность и информационную культуру во
всем её мультимедийном многообразии; во-вторых, креативность — творческое
новаторство, стремление к совершенствованию; в-третьих, альтруизм — чувство
долга и ответственности перед другими людьми; в-четвёртых, толерантность —
отказ от насилия, пусть даже и исходящего из принципа: «цель оправдывает
средства»; в-пятых, благоговение перед Книгой — символом разума, гуманизма,
культуры.

Я знаю, что
РБА создавали подлинные интеллигенты-книжники, которые предопределили
неповторимый облик этого добровольного объединения. Поэтому меня удивило, что
по какому-то недосмотру в документе, посвящённом приоритетам развития РБА на
2011–2015 гг., отсутствует слово «интеллигенция».

Очень
неплохо, что, как указано во «Введении», РБА формирует свои приоритеты с учётом
основных тенденций развития мирового библиотечного сообщества и
«Стратегического плана ИФЛА на 2010–2015 гг.». Отставать от мирового сообщества
нам никак нельзя, но и забывать об отечественных особенностях и интересах
Российской библиотечной ассоциации не к лицу. Я полагаю, что в неблагополучных
условиях духовно-нравственного кризиса современной России миссия библиотечного
сообщества заключается в сохранении традиций русской интеллигентности, потому
что никакой другой социально-культурный институт не сможет это сделать лучше,
чем институт библиотечной книжности. Поэтому раздел «Приоритетов…», посвящённый
миссии РБА, я предлагаю сформулировать так: «РБА призвана привлекать и
сплачивать в своих рядах библиотечную интеллигенцию, способную выражать и
отстаивать интересы российского библиотечного социального института перед лицом
государственной власти и гражданского общества России, а также представлять его
на международной арене».

Конечно,
«Приоритеты развития РБА» не могут не быть результатом коллективного
творчества, но этот документ не должен быть эклектичным. Источник эклектики —
нестрогость терминологии. Например, приведённый в разделе «Наши базовые
ценности» пассаж: «Библиотека — это важнейший социальный институт,
полифункциональный центр культуры, информации, просвещения и образования
(самообразования)», неуместен в серьёзном научно-политическом тексте.
«Библиотека», даже если понимать этот термин в собирательном смысле — как
«систему библиотек», — социальным институтом не является, ибо библиотеки —
только один из элементов библиотечного социального института, другими же
необходимыми его элементами являются библиотечная школа, органы управления,
научно-исследовательские центры, библиотечная печать. Из-за некорректного
отождествления библиотек и библиотечного института в «Приоритетах…»
неправомерно сужается поле деятельности и зона ответственности РБА. Сказано,
что «РБА способствует реализации основных задач библиотек в современной
России», но нет упоминания о том, что РБА способствует выполнению основных
задач библиотечной школы, науки, управления, профессиональной коммуникации.
Правда, в разделе «РБА и библиотечное дело» говорится о том, что РБА «участвует
в координации, организации и проведении общероссийских и региональных
исследований», «инициирует добровольную сертификацию образовательных программ»,
«определяет идеологию развития институтов дополнительного профессионального
образования» и др. Но эти задачи подчинены «библиотечному делу», то есть
библиотечной практике, а не таким относительно самостоятельным элементам
библиотечного института, как отраслевая наука и школа. На мой взгляд, в
структуре «Приоритетов …» целесообразно предусмотреть и чётко обозначить
разделы:

•
библиотечный социальный институт и общество;

•
библиотечная практика (библиотечное обслуживание);

•
библиотечная наука (библиотековедение, библиографоведение);

•
библиотечная школа (средняя, высшая, повышение квалификации);

•
библиотечная коммуникация (пресса, книгоиздание, веб-сайты, семинары и пр.)

РБА,
бесспорно, — организация демократическая, но это демократия на уровне не
физических, а юридических лиц, ибо членство в Ассоциации не индивидуальное, а
коллективное. Коллективы же представлены директорами библиотек. В итоге
получается, так сказать, «аристократическая демократия»: РБА фактически
объединяет библиотечный директорат, а в формулировке своего статуса утверждает,
что она «объединяет библиотечное сообщество страны и действует от его имени,
как в России, так и за рубежом». Я понимаю, что в 1994 году, когда
инициировалось создание РБА, без опоры на «юридических лиц» было не обойтись.
Мы должны благодарить руководство РНБ и покойного генерального директора В. Н.
Зайцева за самоотверженную деятельность по созданию в России Национальной
библиотечной ассоциации, получившей признание в нашей стране и за рубежом. Но
теперь пора перейти от «аристократической демократии» к более массовой демократии
библиотечной интеллигенции. В разделе «Организационное развитие РБА» можно
усмотреть признаки такого перехода: индивидуальное участие библиотечных
работников в деятельности РБА на основе различных категорий членства;
установление статуса почетного члена РБА и др. В качестве одной из
первоочередных задач предусмотрено «разработать предложения о совершенствовании
деятельности Секций, Постоянных комитетов и Круглых столов». Я надеюсь, что при
совершенствовании организационной структуры РБА не будут забыты региональные
библиотечные общества, многие из которых предоставлены сами себе, спонтанно
возникают и столь же спонтанно исчезают.

В новом
пятилетии перед РБА стоят очень важные и сложные задачи, от решения которых
зависит будущее отечественной культуры. Хочется пожелать нашей профессиональной
организации дальнейших успехов в её благородной деятельности.