На предстоящем Конгрессе РБА в Тюмени состоятся выборы
Президента РБА. На этот пост выдвинут заместитель генерального директора РНБ,
исполняющий обязанности президента РБА Владимир Руфинович Фирсов. Он —
председатель редакционной коллегии журнала «Библиотечное дело», постоянный
автор и инициатор многих тематических выпусков.

— Владимир Руфинович, могу с определённостью сказать, что Вы
один из немногих руководителей отрасли, который последовательно и инициативно
работает с библиотечной периодикой. Как Вы оцениваете её нынешнее состояние,
уровень публикаций и их эффективность?

Спасибо за вопрос, Татьяна Александровна. Вы даже не
представляете, насколько Вы правы, ибо любовь моя к периодике началась много
лет назад, во время службы в армии, где ради «хлеба насущного» я опубликовал в
армейской печати около 40 статей. Так что Вы понимаете, насколько это глубоко.

Что касается нашей библиотечной периодики. Уровень её
оценить достаточно сложно, ибо я считаю, что перед нами всё ещё новое, до сих
пор окончательно не сформированное явление. Не так много лет прошло с тех пор,
как практически все библиотечные издания стали выходить на рыночной,
коммерческой основе. Это, означает, прежде всего, ориентацию на потребителя.
Ранее лицо издания определял заказчик, то есть государство, которое вкладывало
в издание деньги. Теперь лицо издания во многом зависит (пока ещё только
зависит) от потребителя, который также отдаёт за него свои деньги. Часть наших
профессиональных изданий продолжает оставаться верной традиции и инерции,
заложенным в недавнем прошлом. Новые издания, к каковым я пока отношу и
«Библиотечное дело», и «Библиотечные технологии», продолжают искать своё лицо.
Так что, я считаю, что в целом рынок профессиональных изданий пока ещё не
развит и не структурирован и особой конкуренции нет. Наша библиотечная
периодика как явление находится на той стадии формирования книжного рынка,
которая была характерна для 1990-х гг. Так что тут ещё возможно много находок и
откровений.

Но при этом надо иметь в виду, что в целом на характер
периодики оказывают огромное влияние сетевые электронные коммуникации.
Периодика всегда выполняет много функций. Одна из них — коммуникативная. Однако
сейчас эту функцию более успешно выполняет Интернет, который позволяет
оперативно обмениваться любой информацией (о ходе профессиональных конференций,
онлайн-публикации и т. д.).

В чём я вижу основную конкурентноспособность
профессиональной периодики? До сих пор одним из основных показателей
профессионального признания специалиста является количество его публикаций.
Этот механизм пока ещё работает, потому что предполагается, что
профессиональной публикации предшествуют её рецензирование, обсуждение и другие
процедуры, подтверждающие научное качество публикаций (хотя на практике это не
всегда так). Я считаю, что те журналы, которые следуют этой традиции, будут
конкурентноспособными. То есть преуспеют те журналы, которые в том числе
выполняют функции общественно-профессиональной аттестации и признания уровня
специалиста.

В этой связи я всячески приветствую появление нового журнала
«Библиотечные технологии».

— На мой взгляд, состояние библиотечной прессы сегодня
плачевно. Полтора десятка изданий с мизерными тиражами — на всю библиотечную
систему страны. Даже во времена «расцвета застоя» журнал «Библиотекарь» выходил
тиражом 150 тысяч. По крайней мере каждая библиотека получала профессиональное
издание. Сегодня же директора ЦБС признаются, что вынуждены ксерокопировать или
сканировать отдельные статьи и рассылать их в филиалы. В условиях постоянного
сокращения средств на комплектование библиотекари экономят прежде всего «на
себе». Таким образом, из системы непрерывного образования выпадает очень важное
звено — профессиональное чтение. Может ли повлиять на эту ситуацию РБА?

Не совсем корректно сравнивать состояние библиотечной прессы
нынешней и прошедшей эпохи. Журнал «Библиотекарь» (ещё ранее «Красный
библиотекарь», а ныне «Библиотека»), выходивший тиражом 150 тысяч и поступавший
в каждую библиотеку, был одним из необходимых рычагов единой государственной
политики в области библиотечного дела. Сейчас, как Вы знаете, сфера внимания
государственной политики с каждым годом всё более сокращается. Формально
Министерство культуры РФ (которое раньше совместно с ВЦСПС финансировало не
только издание журнала, но и библиотеки, его покупающие) сейчас ответственно
лишь за девять федеральных библиотек. Вложение денег в поддержку
профессиональной прессы — это долговременные инвестиции. Сперва надо издать,
потом кто-то прочтёт, подумает, а потом начнёт действовать. Однако на
сегодняшний день финансы вкладываются в то, что может дать непосредственную
отдачу. Это поддержка комплектования библиотечных фондов, обеспечение их
сохранности, внедрение новых технологий, то есть деньги вкладывается в то, что
связано с непосредственным конечным результатом работы библиотеки. Таким
образом, сегодня перспектива профессиональных изданий напрямую зависит от их
востребованности. Я считаю, что само существование РБА, вхождение библиотек в
РБА неизбежно должно стимулировать потребности в профессиональном чтении, ибо в
такой реальности профессиональные издания — это элемент корпоративной культуры.
Поэтому чем теснее мы будем взаимодействовать, тем интереснее нам будет читать
— о самих себе. Так что давайте будем поддерживать: мы — вас, а вы — нас.

— Владимир Руфинович, почему, на Ваш взгляд, проблемы
профессионального чтения библиотекарей находятся вне поля зрения наших
библиотековедов? За последнее десятилетие можно вспомнить только статью Г.
Райковой «Профессиональное чтение современного библиотекаря» (2004 г.)? Между тем это одна
из актуальнейших тем исследований наших зарубежных коллег — они справедливо
полагают, что от уровня профессионального сознания библиотекарей зависит их
готовность к переменам и трансформациям самой библиотеки как социального
института.

В мою бытность заведующим научно-методическим отделом
Российской национальной библиотеки (тогда — ГПБ) мы проводили исследование
научно-методической работы российских библиотек, в том числе одной из тем был
анализ профессионального чтения библиотекарей. И уже тогда читательская
активность библиотекарей вызывала у нас большую неудовлетворенность. Думаю,
сейчас эта проблема ещё более обострилась. Сказываются общие тенденции в
читательской активности, проблемы профессионального признания и другие
проблемы. Думаю также, что среди библиотекарей, как и всюду, усилилась
дифференциация. Читающие стали читать больше (это лидеры, руководители,
«продвинутые» библиотекари), а нечитающие — меньше. Полагаю, что этой проблеме
РБА должна уделять больше внимания. Если мыслить логически, то, конечно,
библиотекарь «обслуживающий» должен читать больше, чем пользователь
(«обслуживаемый»).

— А какой Вам видится «библиотека завтрашнего дня»? Ведь
одной из задач РБА, наряду с укреплением статуса библиотеки в обществе,
является и определение вектора её развития.

О «библиотеке завтрашнего дня» мы говорим на всех
конференциях, и её желаемый абрис вырисовывается достаточно чётко. Поэтому, с
Вашего позволения, я немножко пофантазирую и скажу о «библиотеке
послезавтрашнего дня», о том, какой она будет лет через 20.

Может, это покажется странным, но я вижу будущее библиотеки
прежде всего как учреждения культуры, многофункционального центра массового
притяжения, в том числе социального центра. Ее информационная составляющая
будет одной из многих. И вообще в «битве за информацию» мы проиграем, прежде
всего, потому, что доступность информации будет в основном обеспечиваться не в
публичных точках доступа, а в индивидуальных. То есть я думаю, что 95%
необходимой индивидууму информации он будет получать на дому (в машине, на
даче, на скамейке в парке) через индивидуальные средства связи. В борьбе за
право информационного посредника нас просто обойдут. Не перегонят, а именно
обойдут. Это ни в коей мере не значит, что библиотека станет хуже. Так и
сейчас: кто-то предпочитает смотреть видео, а кто-то ходит в театр. И театр —
это не повседневность, это чуть-чуть праздник. Или, например, музыка. Ежедневно
я слушаю цифровую запись, а на даче, где я настроен на получение удовольствия,
предпочитаю винил.

Таким образом, в будущем я представляю библиотеку, прежде
всего, как гуманитарный, человеческий — доступный каждому — центр.

Но горечи о том, что нас обошли на информационном поле, у
нас не будет. Дело в том, что вообще проблема доступности информации, я думаю,
потеряет свою актуальность в ближайшие 10—15 лет. Она просто перестанет
существовать как проблема. И озабоченность у нас будут вызывать совсем другие
понятия. Прежде всего, необходимость борьбы с «информационным загрязнением», а
внутри теоретических изысканий — формирование «информационной экологии».
Экология — это гомеостаз, баланс с окружающей средой, оптимальное потребление и
продуцирование того и в той мере, которые необходимы.

Я думаю, от такого прогноза библиотека не перестанет быть
библиотекой. И сейчас вечные споры вокруг её сути обусловлены
полифункциональностью этого социального института. Кто-то говорит, что она
должна просвещать, кто-то — удовлетворять, кто-то — содействовать коммунистическому
воспитанию трудящихся… В этом главный феномен библиотеки, обеспечивающий её
долговременное существование в человеческой цивилизации.

Мне очень нравятся слова Ж.-П. Сартра (из его романа
«Слова») о том, что общество находится в беспрестанном движении, и поэтому,
порой отстав, можно неожиданно оказаться впереди. Я думаю, что это даёт нам
право по-иному взглянуть на многие наши муниципальные библиотеки, разбросанные
по городам и сёлам, которые сегодня позиционируют себя, в первую очередь, как гуманитарный
центр.

Таким образом, главное в нашем профессиональном служении —
не абсолютизировать ни одно из направлений работы библиотеки. Библиотека всегда
будет шире этого. И в этом наша конкурентноспособность.

Ещё совсем недавно все теории интерпретации исторического
процесса подразумевали историческую обусловленность, то есть носили
детерминационный характер. Сейчас в основе новейших интепретаций часто
предлагают игровые теории. История — это игра различных социальных групп и
субъектов, в том числе и противоборство различных профессиональных групп.
Окажемся ли мы состоятельными как игроки?