Так, размышляя об «антилитературном» времени, Виктор Ерофеев выносит ему приговор: «Всеми руководит неподдельное чувство. Никто не думает, что за стол нужно садиться с холодной головой. Все садятся с горячим желанием высказаться. Это желание в литературном смысле неграмотно. Книги роятся, но не плодоносят. Жанров много, встреч с авторами тоже немало, но такое впечатление, что ничего не происходит — литературная пустота. Литература кончилась, она куда-то уползла. В хороших писателях ходят жалкие единицы. Они проклёвываются и быстро гаснут. Это слабые существа. Они не определяют сегодня литературное время. Интерес к автору подогревается не его литературными открытиями, а его социальными или политическими прыжками».

В 2005 г., участвуя в опросе о современном языке журнала «Отечественные записки», Михаил Шишкин отметил: «Русская литература — это не форма существования языка, а способ существования в России нетоталитарного сознания. Язык русской литературы — ковчег. Попытка спастись. Островок слов, на котором должно быть сохранено человеческое достоинство». Спустя ровно 10 лет в статье «Что такое литература, и как это делается», В. Пьецух определяет цели писателя так: «Всякий раз, как садишься за свой письменный стол, следует первым делом определиться, что ты имеешь сказать людям независимо от того, что они хотят от тебя услышать, поскольку их главным образом интересует про бандитов и про любовь. Затем нужно браться за работу, причём с таким чувством, как будто ты собрался дать пощёчину подлецу». Действительно, за 10 лет многое изменилось и в стратегиях писателей, и в читательских вкусах, и социокультурных параметрах эпохи, и в духе времени, и в настроении общества.

Захар Прилепин как-то заметил, что «критик, понимающий, что писатель не разбирается на элементы таблицы Менделеева, — лучший в мире читатель». Не ставя задачу разобрать современную литературу на «элементы таблицы Менделеева», мы со студентами филологического факультета РГПУ им. А. И. Герцена, молодыми читателями, сформулировали вопросы, которые хотели бы задать писателям-современникам. Чем живёт современный писатель, о чём думает и что ждёт от своего читателя? Что его тревожит и как он ощущает пульс своего времени? Являются ли его оптика и его «литературные часы» точными инструментами анализа современности? 

Я хочу выразить огромную благодарность всем авторам, которые нашли время ответить на довольно сложные вопросы. Послав вопросы и получив практически молниеносные ответы, я ещё раз убедилась, как важен для современного писателя диалог с читателем, как важно быть услышанным, как важно сформулировать для себя ответы на острые вопросы, определить своё литературное время.