«Бюрократии нужны великие реформы, нам нужны нормальные библиотеки — районные, университетские, общенациональные. Читателям нужны постоянно работающие, а не постоянно реформируемые и сокращаемые библиотечные центры. Библиотеки страны представляют собой культурную ценность, традицию, которую призваны поддерживать мы, читатели, — научное и образовательное сообщество». С этих слов начинается обращение, подписанное 18 российскими филологами и историками. Поводом для заявления стало возможное слияние двух крупнейших российских библиотек — московской Российской государственной библиотеки (РГБ, «Ленинки») и Российской национальной библиотеки (РНБ, «Публички») в Петербурге.

Учёные обращают внимание на то, что внятной программы работы библиотек нет, но уже есть проекты по перемещению книжных фондов на городские окраины и в область. Также их беспокоит то, что после объединения библиотеки, признанные объектами культурного наследия, могут потерять своё историческое своеобразие и уникальность, и со временем это повлияет на сокращение числа грамотных специалистов: как профессиональных библиотекарей и библиографов, так и исследователей и учёных-преподавателей.

«Кроме того, на период реконструкции читатели рискуют потерять даже теперешние условия работы: явно пострадает доступность электронного заказа и сроки выдачи, а продолжение комплектации фонда планируется при уменьшении числа обязательных экземпляров», — говорится в обращении.

За десять дней до этого трое ведущих специалистов по библиотекам написали Владимиру Путину письмо с просьбой остановить «антибиблиотечную, антикультурную акцию». По их мнению, у генерального директора РНБ «нет морального права выступать от имени Российской национальной библиотеки, в которой он оказался по бюрократическому произволу, а не в силу своих деловых связей с петербургской библиотекой».

Разговоры о слиянии библиотек идут больше года, после назначения на пост директора петербургской РНБ руководителя Российской государственной библиотеки Александра Вислого. Его предшественника Антона Лихоманова сняли с должности директора после конфликта с Министерством культуры (тем не менее он всё ещё работает в библиотеке). Место Вислого в «Ленинке» занял Владимир Гнездилов. Специалисты подчёркивают, что ни у Вислого, ни у Гнездилова нет библиотечного образования.

«Исторические прецеденты были и показали, что в объединении библиотек нет ничего страшного», — сказал Вислый в интервью газете «Известия» через несколько дней после назначения. В другом интервью он заявил, что слияние фондов — «не наша прерогатива».

Согласно статье 18 закона «О библиотечном деле», «Национальные библиотеки Российской Федерации относятся к особо ценным объектам культурного наследия народов Российской Федерации и являются исключительно федеральной собственностью. Изменение формы собственности указанных библиотек, их ликвидация либо перепрофилирование не допускаются; целостность и неотчуждаемость их фондов гарантируются».

В начале года библиотековед Александр Мазурицкий рассказал, что Вислый и Гнездилов предложили министру культуры Владимиру Мединскому объединить два крупнейших книгохранилища в стране, а тот попросил о поддержке премьер-министра Дмитрия Медведева. Главными аргументами в пользу слияния стала экономия денег и места. По закону, несколько экземпляров каждой напечатанной в России книги должны рассылаться в 19 библиотек, включая «Ленинку» и «Публичку», — это так называемый обязательный экземпляр. После объединения библиотек эта необходимость отпадёт, и в книгохранилищах останется больше места, а следовательно, не нужно будет строить новые филиалы фондов. Таким образом, РНБ может лишиться своих обязательных экземпляров — новые книги будут уходить в Москву. Или наоборот.

На эту проблему обратил внимание петербургский филолог Михаил Золотоносов, который уже не в первый раз открыто говорит о недостатках в работе РНБ: в декабре он подал на библиотеку в суд за отказ выдать экстремистскую литературу для научной работы. 

В середине января в издании «812’online» вышел его текст под громким заголовком «Министерство культуры решило уничтожить Российскую национальную библиотеку».

«Уже из этого пункта видно, что РНБ, куда обязательный экземпляр поступать не будет вовсе, опустят до статуса филиала московской библиотеки. Это будет означать что М. (министр культуры Владимир Мединский. — Прим. ред.) и М. (председатель правительства Дмитрий Медведев — Прим. ред.) фактически прикончили РНБ как научную библиотеку, как самостоятельное научное учреждение. Роль в этой комбинации Вислого как московского “засланца”, который должен поддержать уничтожение РНБ как библиотеки национальной и научной, тоже определилась вполне. РНБ фактически превратится просто в городскую библиотеку», — пишет филолог. По его словам, сейчас главный лозунг библиотеки — «денег нет». Якобы из-за этого РНБ не может выписывать газету “New York Times” в электронном виде, что позволило бы обращаться к архиву газеты с 1851 года, а «журнальному фонду катастрофически сократили средства на подписку журналов».

Также директора библиотек планируют как минимум на треть сократить рабочие места в управленческом аппарате. По их мнению, это сэкономит библиотеке 120–150 млн рублей в год. Кроме того, возможно увольнение половины сотрудников, которые работают над электронными каталогами, — это ещё 100 млн экономии.

Примерно одновременно с новостью об уходе Вислого из РГБ, в СМИ появилась информация о коллективном письме 450 российских учёных к руководству библиотеки и советнику президента по культуре Владимиру Толстому. До этого в “Facebook” появились фотографии выброшенных на свалку библиотечных шкафов. Позже в РГБ объяснили ликвидацию старых шкафов тем, что все другие библиотеки от них отказались. Авторы обращения критиковали реформу «Ленинки», которую курировал Вислый. Они указывали на множественные ошибки в электронных каталогах и на то, что далеко не все книги там есть (оказалось, что часть каталога потеряли). Также подписавшие письмо были недовольны ликвидацией некоторых библиотечных отделов, например, русского зарубежья, и тем, что часть книг перестали выдавать или перевезли в другие филиалы. «Те самые учёные, подписавшие письмо, могут сделать очень простую вещь: пусть они докажут и подтвердят, что конкретная книга имеет реальную научную и образовательную ценность, либо пусть помогут с установлением правообладателя. 

И тогда — ради бога, мы её оцифруем», — ответил тогда Вислый.

«Горький» обратился к специалистам библиотечного дела и пользователям РГБ и РНБ с просьбой прокомментировать ситуацию.

Сергей Басов, заведующий Научно-методическим отделом РНБ:

«На мой взгляд, сама постановка вопроса об объединении двух национальных библиотек свидетельствует о варварстве и лицемерии государства, которое объявило в Основах государственной культурной политики о том, что культура является одним из главных приоритетов развития российского общества. Я уверен, что в этой проблеме не может быть найдена единственно верная точка отсчёта, справа от которой можно отложить плюсы (включая экономические), а слева — минусы объединения двух старейших национальных библиотек. Ещё два года назад писали о “паразитарной агрессии” государства, которое симулирует поддержку культуры, на самом деле ничего не создавая, а только реорганизуя и оптимизируя то, что было заложено десятилетиями и даже столетиями назад. Примеров более чем достаточно.

В стране отсутствует государственная концепция развития библиотечного дела, что фактически отдаёт перспективы развития отрасли в руки чиновников, которые действуют без учёта мнения профессионального сообщества. Мы живём в условиях тотального “диктата учредителей”, теряя в год примерно по 800 общедоступных библиотек».

Александра Вахрушева, бывший директор Тургеневской библиотеки в Москве:

«Сегодня библиотеки во всём мире переживают кризис. Развитие технологий заставляет библиотеки меняться, внедрять электронные формы обслуживания, становиться ближе к читателю, открывать свои фонды для виртуальных посетителей, но при этом и продолжать комплектовать книжные коллекции. Градус истерики постоянно растет. Что-то нужно делать с библиотеками?! Что и зачем? Ответить на эти вопросы никто не может. Внятной, продуманной концепции развития библиотек на последующие три-пять лет на федеральном уровне нет. Например, профессиональное сообщество так и не увидело концепции НЭБ (Национальной электронной библиотеки — Прим. ред.), создание которой идёт уже не первый год.

Единственным аргументом в пользу изменений служит экономический принцип: сколько и где можно сэкономить? Отвечая на этот вопрос чиновников, директора библиотек решают математическую, а не профессиональную задачу. Так, я думаю, родилось и предложение о слиянии двух крупнейших федеральных библиотек РГБ и РНБ. Что, конечно же, воспринимается как болезненный бред, без представления концепции слияния.

РНБ и РГБ — это работающие коллективы специалистов. Принятие решения об их судьбе требует уважения и разъяснения. Общество имеет право знать: кто, как и почему принимает подобные решения. Две культурные и научные столицы, два мегаполиса с миллионами жителей, две уникальные по своим книжным коллекциям библиотеки с похожими проблемами, но с абсолютно разными лицами. У каждой из них есть свои тысячи посетителей, которые нервно воспринимают любое изменение в обслуживании. Ведь для них библиотека остается единственным доступным источником книг, тем более, что это библиотеки национального уровня, куда приходят работать студенты и учёные. Очевидно, что поспешные и необдуманные решения математических задач отрицательно скажутся на обслуживании читателей.

Когда государству нужны образованные и ответственные граждане, то библиотеки только расширяются, их становится больше, строятся новые полифункциональные здания. Люди получают доступ к разной информации, книгам и базам данных, а также к пространству для общения и развития. Видимо, сейчас в России нужны другие граждане. Поэтому библиотеки закрываются, сливаются, книги списываются и так далее. Каждый российский регион сам решает, нужны ли ему библиотеки и в каком количестве. Ломать — не строить».

Гасан Гусейнов, филолог, профессор НИУ ВШЭ:

«Я считаю, что слияние РГБ и РНБ — абсолютно абсурдное решение. Сейчас в современном мире, когда фонды постепенно оцифровываются, создаются электронные каталоги, вы можете при желании ими пользоваться. Другое дело — библиотека как конкретное живое место, куда люди приходят, в котором есть читальные залы, бумажные каталоги, в котором проходят мероприятия, чтения; где люди общаются по интересам — иногда по научным, иногда нет; где молодые и старые оказываются вместе, пенсионеры и студенты. Такой возможности в других местах нет.

Я записался в «Ленинку», когда учился в девятом классе, в 1968 году. Со временем я познакомился там с самыми интересными людьми в жизни, которых мог бы и не встретить. Так что библиотека — это прежде всего место. Место, где пересекаются поколения. Поэтому объединять две исторические библиотеки в разных городах — это просто абсурд.

Малейшее вмешательство в жизнь библиотеки как места зарождения культурной жизни — это преступление. Вот почему это вызывает такое возмущение.

Уже решение перевезти часть фонда РГБ в Химки было абсолютно некомпетентным, оно не только отвадило людей от чтения. Это был один из редкостных по разрушительности последствий акт подрыва самой субстанции культуры. То, что у нас так плохо с историческим сознанием, как раз объясняется таким вот дикарством по отношению к библиотекам.

Это понимают в Библиотеке Конгресса в США, это понимают в Британии, это понимают в Германии, где строятся новые колоссальные библиотечные здания рядом со старыми. Библиотека — это хранилище, читальный зал, каталог и коридоры для общения читателей. Рядом с главными музеями этого города, в его историческом центре.

На уровне электронного архива, создания общего каталога — это, конечно, пожалуйста, и это давно пора было сделать, тут мир давно един. Но библиотека — это не только оцифрованные издания. Это место, где встречаются представители разных поколений, и именно это место у них хотят отнять. Тот, кто этого не понимает, либо дурак, либо злонамеренный человек».

Евгений Водолазкин, писатель, филолог, сотрудник Отдела древнерусской литературы Института Русской литературы РАН:

«Я не понимаю, как можно объединить библиотеки в разных городах. Можно сделать это с электронными каталогами, но не с книгохранилищами. В целом, это невозможно. Есть вероятность, что в РНБ просто не будет поступать достаточное количество обязательных экземпляров. Я хочу призвать авторов этой идеи — двух директоров библиотек — к тому, чтобы они попробовали подсчитать материальную выгоду от этого акта и поняли, что она невелика. Она гораздо меньше той огромной потери, которую понесет русская культура и которая не измеряется деньгами.

Дмитрий Сергевич Лихачёв говорил, что может произойти страшная катастрофа, после которой все погибнет, но если останется библиотека, то культура восстановима. Мне кажется, то, что сейчас происходит, — это удар по российским библиотекам».