Сентябрьский номер журнала "Иностранная литература" посвящен памяти жертв террора. Во вторник состоялась презентация журнала.

И авторы, и материалы, вошедшие в 9-й номер "Иностранки", весьма разнообразны: рассказы Надин Гордимер, Узи Вайля, Шавьера Мендигурена, статьи Херфрида Мюнклера, Сергея Арутюнова, Анджея Стасюка. Однако, если говорить о публицистической составляющей, то она носит откровенно эссеистический характер. В большинстве статей преобладает не аналитика, а эмоции, при этом террор понимается столь широко, что террористическим актом становится практически любое насилие. Ну а в представленных художественных произведениях, конечно, отнюдь не рассказы привлекают внимание в первую очередь, а роман Фредерика Бегбедера "Windows on the world". Он и открывает номер.

Роман, посвященный событиям 11 сентября, уже наделал шума во Франции. Действительно, от Бегбедера, автора "99 франков", "Рассказиков под экстази", "Каникул в коме", "Любовь живет три года", мало кто ожидал серьезного высказывания. Гламурный колумнист, ведущий телевизионного ток-шоу (правда, теперь уже в прошлом), бывший работник рекламного агентства и нынешний редактор солидного издательства "Фламмарион", бытописатель светских вечеринок, певец богемы, сноб и интеллектуал, казалось, вряд ли мог подняться над собственной иронией, отвлечься от рассказов о любовных похождениях, преодолеть в себе глянцевый журнализм. И в глазах многих французских критиков, Бегбедер и в этом романе остался прежним.

Бегбедер постоянно повторяет, что лишен воображения, что он не придумывает истории, а берет их из жизни, не создает характеры, а описывает собственный опыт. С этой точки зрения "Windows on the world" - не исключение. Автор описывает утро 11 сентября, ресторан, расположенный наверху одной из башен-близнецов, куда приходит главный герой с двумя своими сыновьями. То, что происходило внутри ресторана в то роковое утро, вплоть до момента, когда в башню врезался самолет, составляет первую сюжетную линию. Сам же автор, пишущий роман, чтобы оживить свое воображение, чтобы представить, что чувствовали и как себя вели посетители небоскреба, приходит в ресторан "Небо Парижа" на башне "Монпарнас". "Монпарнас", - говорит Бегбедер, - единственное, что осталось от зданий Всемирного торгового центра". В историческом и "архитектурном" смысле он, наверное, прав.

"Американский" сюжет в романе отвечает за художественность, "французский" - за публицистику. Бегбедер не стесняется "ущербности" своего воображения. Наоборот, ведя "французскую" линию повествования, он делится воспоминаниями о детстве, о любовных приключениях, размышляет об американской культуре, говорит о своей семье и своем ребенке. Он раскован. Как будто даже беззаботно раскован. Кажется, даже циничен в своей раскованности. И невольно возникает вопрос: для чего все это пишется? По большому счету - с одной единственной целью: восполнить недостаток "воображения", иначе увидеть и воспринять картину, как будто сошедшую с киноэкрана: врезающийся в башню самолет. Бегбедер пытается снять с событий 11 сентября навязчивый глянец "зрелищности", посмотреть "другими глазами", увидеть трагедию не извне, а изнутри башни. И сама эта попытка более чем знаменательна. "Зрелищность" мешает сопереживанию, уводит от смысла, притупляет чувства. И тогда оказывается, что "недостаток воображения" - одна из опасных черт современного мира вообще.

Николай АЛЕКСАНДРОВ