В Москве прошла Десятая Всероссийская рабочая встреча «Социолог и психолог в библиотеке», которую можно считать юбилейной. Очевидно, есть необходимость вспомнить об истории этих Встреч, о развитии их тематики, поговорить об их специфике, структуре их аудитории, об их перспективах.
Сама идея таких Встреч принадлежит доктору социологических наук Зое Алексеевне Янковой (1921–1998), которая почти 15 лет (с середины 1980-х гг.) руководила отделом социологических и психологических исследований Российской государственной юношеской библиотеки. Название придумано Ларисой Сергеевной Бахуриной. Нельзя не отметить, что сегодня оно используется для различного рода мероприятий (и не только библиотечных); возможно, заимствованно именно у нас.
Первая Встреча была организована сотрудниками отдела осенью 1996 г. (точной даты нынче никто не помнит)1. Присутствовало человек 10–12, в основном из РГЮБ (ныне — РГБМ) и РГДБ. Конкретно я никого не помню, кроме Эдуарда Рубеновича Сукиасяна, который стал постоянным и активным участником последующих Рабочих встреч.
Уже тогда стало ясно, что потенциально круг тех, кто заинтересован в подобных мероприятиях, гораздо шире. Вырисовывались и цели будущих Встреч — обмен информацией и опытом работы, обсуждение актуальных проблем, дискуссии, налаживание профессиональных контактов. Анализируя деятельность коллег, размышляя о задачах библиотеки в современной России, мы пришли к выводу, что эти дискуссии и эти контакты не могут быть ограничены собственно библиотечной сферой. А поэтому на заседаниях должны выступать не только библиотечные специалисты, социологи и психологи, но и философы, педагоги, представители общественных организаций — все, чья деятельность связана с проблематикой той или иной Встречи.
Соответствовать задачам должен был и жанр, формат общения. Мы нашли его достаточно быстро. Не научная или даже научно-практическая конференция. Не обучающий семинар или школа. Именно Рабочая встреча — разговор, обмен опытом, живое общение. Очень точно сформулировала Слава Григорьевна Матлина: «Это пример того, как можно собирать людей и давать им возможность разговаривать друг с другом». Специфика формата — выделение значительного времени на вопросы к докладчику, на обсуждение, на дискуссию. Так было уже на Второй встрече (27–28 апреля 1999 г.) и продолжилось на всех последующих. В реальности, конечно, это происходит не с каждым выступлением, однако в сумме вопросы и обсуждения могут занимать почти столько же, а иногда и больше времени, чем «информационная» часть. Но (диалектическое противоречие) возможно это лишь при жёстком регламенте, который тоже стал нашей традицией.
Большой резонанс вызвал подготовленный ко Второй рабочей встрече сборник исследовательских материалов2. Сама идея подобного издания, ныне уже традиционного, была предложена Л. С. Бахуриной (которая хотя давно не работает в РГБМ, но и сейчас макетирует эти сборники и участвует в их редактировании). На обложках всех следующих одиннадцати сборников — Кот Семён, «фирменный знак» Рабочих встреч; «портрет» взят с керамического блюда, много лет висевшего в социологическом отделе.
Маргарита Михайловна Самохина, заведующая исследовательским центром «Библиотека. Чтение. Интернет» Российской государственной библиотеки для молодёжи, Москва
1 Первые две Рабочих встречи назывались «Социолог и психолог в детской и юношеской библиотеке». То же название у первого сборника (в двух частях) с материалами Встреч. Далее (с 2001 г.) выпускаются сборники «Социолог и психолог в библиотеке».
Размышляя вслед размышлениям…
Статья одного из самых авторитетных в нашем сообществе социологов — Маргариты Михайловны Самохиной подводит итоги проведения десяти «юбилейных» Рабочих встреч «Социолог и психолог в библиотеке».
За неспешным стилем размышлений М. М. Самохиной можно увидеть не только историю самого событийного в нашей отрасли формата исследовательских встреч, которые собирают вместе представителей разных типов библиотек и научных институций. Сердцевиной статьи, основой её контекста стал анализ состояния нашей науки. Автор отмечает позитивные стороны её развития — Рабочие встречи стали этапом и свидетельством личностного, карьерного роста отдельных его участников. Одновременно Встречи выступают в качестве своего рода отдушины, средства творческой самореализации для других их постоянных докладчиков, лишившихся в силу различных реорганизаций возможности заниматься исследовательской работой в своих учреждениях.
Не случайно Маргарита Михайловна называет полностью имена и отчества многих коллег. Данный, увы, не часто встречающийся стилистический приём, не только дань уважения к людям, чьи имена хорошо бы знать всем коллегам. Речь идёт о принципиальном подходе к истории библиотечного дела, и в том числе Российской государственной молодёжной библиотеки, где работает автор, когда имена предшественников упоминаются не привычной скороговоркой, но как попытка по-своему осветить значимость личности каждого профессионала в нашем общем деле.
На протяжении всей своей жизни изучая взаимодействие библиотеки и молодёжи (ранее юношества), автор публикации делает акцент на необходимости менять парадигму социологических исследований. Изучая молодёжное чтение, особенности обслуживания этой категории читателей, важно выходить за пределы собственно библиотековедческих представлений. Нас должно интересовать всё многообразие аспектов социальной жизни молодых людей, изменения их поведенческих стереотипов. Именно эти стереотипы сегодня диктуют новые представления молодёжи о библиотеке, формируют её непохожий на прежние ожидания Образ. В то же время из поля зрения не должно уходить изучение особенностей формирования собственно читательских предпочтений: исчезновение из повестки научных докладов на конференциях таких понятий, как «читатель», «пользователь», о чем пишет М. М. Самохина, вызывает её законную тревогу.
В статье Маргариты Михайловны можно также увидеть как будто бы задетый мимоходом, но очень важный сюжет, который требует осмысления. Речь идёт об особенностях самого формата Рабочих встреч. Их организаторы — и я об этом пишу со всей ответственностью — мучительно ищут оптимальную процедуру профессионального общения, тот сценарий, который позволяет высказаться каждому желающему. Отсюда и противоречие, на которое указывает М. М. Самохина: попытка выдержать жёсткий регламент для докладчиков, сочетая их с элементами дискуссий, экспромтом возникающих в зале после вопросов к выступившим коллегам.
Дело не только в необходимости следовать служебной дисциплине, не растягивая заседания на долгие часы и обрекая аудиторию на усталость. Сегодня организаторы горизонтальных форм профессионального общения, включая федеральные библиотеки РГБМ, ГРДБ, ВГБИЛ, а также наши продвинутые публичные городские библиотеки, стараются следовать новым тенденциям в области продвижения знаний, непосредственной передачи информации из рук в руки. Их используют прежде всего в бизнесе, где время ценится особенно дорого, а также в других сферах. Это TEDx, Рабочие завтраки, Молодёжный Конвент и другие форматы «живых» встреч участников. Эти демократичные формы общения рассчитаны на дискуссионный характер выступлений по самым острым проблемам и предусматривают возможность высказаться как можно большему числу людей. Отсюда необходимость небольшого, часто не более 3–5-минутного выступления, которое предполагает владение определенными аналитическими навыками, приемами ораторского мастерства, умением завладеть вниманием аудитории. Боюсь, что этим навыкам нам только предстоит научиться, включая искусных модераторов таких дискуссий, потребность в подготовке которых также чрезвычайно велика.
В контексте осуществленного М. М. Самохиной анализа Рабочих встреч становится ясно, что в данном случае речь идёт не о частном «организационно-техническом» вопросе. За ним встаёт актуальнейшая задача: трансформировать наши профессиональные коммуникации, менять их содержание и технологии. В последние два десятилетия остаются актуальными проблемы атомизации общества, включая профессиональные сообщества, преодоление так называемого профессионального одиночества отдельных «незаметных» библиотек и конкретных талантливых коллег. Данные проблемы не могут быть решены только за счёт развития социальных сетей, научных семинаров и конференций в режиме он-лайн с последующим воспроизведением в интернете, как бы важны они ни были. Психологи неоднократно пишут о возрастающей значимости эмоциональной стороны живого общения, которую не в состоянии воспроизвести суперсовременный гаджет. И ещё: хорошо известно, что огромную ценность для встреч профессионалов играет общение в кулуарах конференций и семинаров.
Общую тональность размышлений М. М. Самохиной трудно назвать оптимистичной. Безусловно, восстановлена регулярность Рабочих встреч, круг их участников расширяется, включая ярких учёных из сопредельных сфер науки, увеличивается число молодых коллег из различных регионов. Всё так, но…
Честный взгляд учёного не позволил М. М. Самохиной обойти тяжелейшее положение с исследовательской работой в целом. Журнал «Библиотечное дело» писал о том, как в Москве, Петербурге, Челябинске и других регионах уничтожали научные Школы, закрывали кафедры, где преподавали базовые для библиотечного дела дисциплины: библиографию, детскую литературу и детское чтение*. Отдельные исследователи и небольшие научные подразделения в федеральных библиотеках скорее выживают, чем живут насыщенной творчеством жизнью. Эта ситуация, характерная для всей отечественной науки, особенно гуманитарной, мало способствует осмыслению того, какой должна быть библиотека завтрашнего дня, как бы много об этом не говорили.
И всё-таки хочется верить, что не за горами следующая, XI Рабочая Встреча, и её участники, как и в прошлые годы, будут встречаться друг с другом и несмотря ни на что, продолжать свои исследования.
С. Г. Матлина, ответственный редактор журнала «Библиотечное Дело»
* Матлина С. О бедной науке замолвите слово… // Библиотечное дело. — 2007. — №12. — С. 2–7.