Как приятно читать и верить, что кто-то может спать ногами на подушке, защитить от злых дядек, ходить спиной вперёд и сам отвечать за себя и друзей.
Однажды я родился хорошим мальчиком. Из хорошей семьи. По утрам я высокого роста. Люблю лопухи, одуванчики, облака в лужах, рисовать и париться в баньке. Не люблю, когда собака без дома, нет денег и болит зуб. Понять, откуда берутся иллюстрации не пытаюсь, хотя нарисовал 30 детских книг.
О традиции детской иллюстрации
Что же я, художник, должен сделать в детской книге? Просто сесть и всё нарисовать: ярко, образно, празднично, оригинально, остро, гармонично, понятно, точно, детально, доступно, искренне, чтобы душу взволновало и запало в сердце. Эта традиция хороша тем, что оставляет место для чуда рождения иллюстрации — тайны, непонятной самому художнику.
Александр Грин. «Алые паруса»
Дождь лил в мою мансарду, не замечая крыши. Он падал на пол, столы, в тазы, вёдра, пластмассовые ванны для проявки фотографий.
Я рисовал «Алые паруса». Дождь оставил мне в мастерской четыре квадратных метра. Я перетащил туда рабочий стол, наполнил водой банки, разложил эскизы, кисти, коробки с акварелью, раскрыл Грина на нужной странице и ушёл в иллюстрацию среди цоканья капель….
Утром, пройдя меж тазов, я увидел в углу мастерской тропический остров. Дождь не успокоился, ночью он обнаружил акварельные краски и радостно пустил по ним струю. Акварельный бисер покрыл стены, стол, разбросанные эскизы, разворот книги, иллюстрацию. На ней Грей покупал алый в радужную крапинку шёлк.
Я нарисовал первый лист к «Алым парусам» в 1988 году. Никакой сентиментальности, никакой липовой романтики, алых парусов не будет. Будет грубая реальность. С таких мыслей всё начиналось. Они же родили плотную фактурную живопись иллюстраций.
Двенадцать лет спустя я возвращался к Грину без договоров, без денег. Это называется «авторский проект». Настолько достали социальные катаклизмы, чернуха, грубая реальность, «грязные и хищные паруса», что меня пробило: «Всё! Мне нужен алый цвет, мне нужны алые паруса, мне нужны “…улыбка, веселье, прощение и — вовремя сказанное нужное слово!”». Парусник двинулся в иллюстрации, алые паруса вышли на обложку. Книгу напечатали. Это был 2000 год.
«Джек Бобовый росток»
Какое красивое растение — боб. Вы знаете, что его ветки выскакивают из ствола и огибают его по часовой стрелке? Наши бобы фиолетовые, коричневые, в розовых пятнышках. А в Южной Корее — бобы зелёные. Правда, там всё не так, как у нас. Когда я иллюстрировал «Питера Пена», то узнал, что в Южной Корее — русалки в бюстгальтерах. Это настоятельно сообщил издатель. Так я и нарисовал.
Как хороша рыжая корова, даже если она голодная. Как прекрасны с высоты небо и земля, ночью и днём, особенно, если смотреть с облачной дороги, ведущей к дому Людоеда.
Как сказочны простые предметы. Например, золотые яйца, если их много. Об этом мои иллюстрации. Ну, и о том, что Джек победил Людоеда, потому что он хороший, но бедный, а Людоед — плохой и богатый. Вот арфу волшебную, «утешно» певшую, мне жалко. Джек её растряс до тошноты, удирая. Но сама виновата — не служи плохому.
Астрид Линдгрен. К столетию со дня рождения
Астрид Линдгрен — доброе сердце, ранимое, сострадательное. Счастливое детство в Смоланде, лишения молодости не прошли даром. Её пером двигала любовь к детям, желание скрасить одиночество, поддержать в болезни, дать им друзей, приключения, улыбку и пространство для полёта. Этого так не хватает ребёнку, спелёнатому жёсткой регламентацией жизни, установленной взрослыми.
Как приятно читать и верить, что кто-то может спать ногами на подушке, защитить от злых дядек, ходить спиной вперёд и сам отвечать за себя и друзей.
В весёлой компании Пиппи и Эмиля я прожил пять лет в придуманной мной Швеции. В настоящую Швецию я попал, когда все иллюстрации уже лежали в папке.
Шарль Перро. Волшебные сказки
Для этой книги я вывел новую породу коней — «Конь мышастый».
Смастерил карету из тыквы. Если у вас есть садовый участок где-нибудь в Синявино, попробуйте сами. Сделаете такую же, ручаюсь, до Москвы доедет.
Выточил из горного хрусталя туфельку, сами понимаете — хрустальную.
Построил множество замков. Изучил все виды паутины. Вырастил несколько волшебных лесов. Даже запеленал одного принца.
Дверцы шкафа пришлось прижать спиной, чтобы закрылись — столько набралось платьев, бантов, костюмов, перьев, шляп, вееров, сумок, сумочек, кошельков.
Всего и не сосчитаешь.
А сапоги — сколько их я стачал! И Коту, и Людоеду, и Синей Бороде. Словом, всех обул, одел, накормил. Один стол Людоеда чего стоит! Но ему, бедняге, всё было мало. Как заметила моя маленькая дочь Таня, разглядывая увешанные шляпками рога оленя за его спиной: «Он ещё и дамов ел!».
А вот феи сами прилетели, я тут ни при чём, каждая на своем личном транспорте. Одна даже совершила посадку на кончике моего карандаша. Но не надолго.
Они такие деловые, эти феи.
Михаил Бычков, петербургский художник книги, иллюстратор, дизайнер