Реалии детства уходят, многие детали становятся непонятными, но всё, что происходит в языке (и, соответственно, в детской психологии), по-прежнему свежо и злободневно. Вот в чём суть малышовой поэзии.
Времена года сменяют друг друга, но никогда не кончается детское время. Замечательная пора! У детей, как мы знаем, счёты со временем совершенно другие, нежели у взрослых. Полагаю, что для того, кто пишет для детей, детское время растягивается и отвоёвывает хоть малую частичку у «зрелого» времени, а тем более — у «старого». Ведь по сравнению с детским взрослое время, при всех наших заморочках, вовсе не такое насыщенное, не такое любопытное, не такое таинственное… Вообще не такое!
Время для малого ребёнка — одно из самых загадочных явлений в его жизни. Рядом с классическими вопросами «Куда уходит день?» или «Почему не приходит вчера?» возникают не менее своеобразные: «Почему часы не идут, а только показывают время?», «День — это мальчик или девочка?», «Какой сегодня вторник — среда или суббота?». Один ребёнок с гордостью проявил свои познания: «Есть четыре времени года, — сказал он, — зима, весна, лето и ужин». А другой юный философ как-то заметил: «Поиграю-ка я в то, как дальше буду жить!».
Несмотря на все возможные издержки, детское время довольно гармонично распределяется между домом и улицей, вернее, между жизнью «под крышей» и жизнью «под небом». Вообще, маленький человек, как никогда потом в своей жизни, живёт в ситуации «расширяющейся Вселенной»: шаг за шагом он осваивает окружающее его пространство — и вот об этом больше всего и хочется писать.
Витя Малеев, герой Носова, жил «в школе и доме». А мой герой, который ещё чуть-чуть не дорос до школы, обитает дома, в детском саду, на даче, в городском дворе, и во всех этих местах его обуревают свои, вполне серьёзные проблемы. Он с ними остается один на один, особенно когда, по выражению ещё одного исследователя времени, «годы выходят за дверь».
Моя последняя книга так и называется — «Детское время». Признаться, названия для книг приходят в голову совершенно случайно; чаще всего — по названию того или иного стихотворения из тех, что входят в книгу. В этой книге, на мой взгляд, немало стихов, название которых можно было бы использовать. Например, «У меня есть всё!», или «Не отвлекаться!», или «Что такое счастье?», или «Всё в порядке» и т. д. Сразу видно, как за каждым из таких названий вырастает своя книжка: может быть, в неё вошли бы многие из стихотворений «Детского времени», а всё-таки, книжка была бы другой.
Однако «Детское время» — название в определённом смысле символическое. Это (как и написано в одноимённом стихотворении) когда всё — про запас. А поскольку у меня про запас ещё много чего есть, то и время, которое я лично переживаю, — вполне детское.
Мой знакомый, трёхлетний Макс, однажды внимательно изучал радугу, возникшую в небе после ливня. Когда радуга исчезла, он спросил:
– Мама, а почему кончилась радуга?
– Не знаю, — ответила мама, — наверное, потому, что всё красивое кончается.
– А почему все красивое кончается?
– Ой, Макс, всё некрасивое тоже кончается!
– А почему?
– Ну, вообще всё кончается.
– А почему вообще всё кончается?
– Я не знаю.
– Наверное, — сказал умудрённый Макс, — это только дядя-мастер по радугам знает…
Хотелось бы думать, что детский поэт может быть хоть в чём-то сродни «дяде-мастеру по радугам», может отвечать на заковыристые вопросы наших юных читателей, а если говорить про таких маленьких, как Макс, — то пока ещё слушателей.
Меня уже давно преследовала идея сложить свои стихи по возрастной лестнице: начать с самых малышовых, с тетешканья, с того, что когда-то называлось поэзией пестования, и незаметно, месяц за месяцем, год за годом «подниматься» к школе. Вот она, реализация метафоры «Детского времени»! Отдаю себе отчёт в том, что это вряд ли выполнимо: слишком зыбки психологические границы в дошкольном возрасте, слишком различны дети, слишком они ещё —и слава Богу! — сопротивляются унификации.
С другой стороны, маленьких многое единит. И когда к ним обращаешься в стихах, то рассчитываешь, что старшие будут подтягивать и «просвещать» младших, не говоря уже о тех естественных подсказках и разъяснениях, которых ждёшь от взрослых. Поэтому я не опасаюсь, что среди стихов для малышни могут оказаться отдельные образы или сюжеты «на вырост».
И всё-таки есть нечто, что свойственно, например, именно, скажем, трёхлеткам. Назовем это весёлым возгласом «Я сам!». Маленький слушатель сам открывает для себя то, что впоследствии становится для него самым важным в жизни: мир взрослых, свою семью, природу, первые, основные понятия, и — речь, язык. На главном месте здесь нередко оказываются фантазия и звук, их-то и хочется подхватить.
Тот же Макс однажды так ответил на вопрос, кто такие космонавты. «Это, — сказал он, — такие люди, которые делают пупок бабочки». Попробуйте его оспорить!
Михаил Яснов