Кино и телевидение — самый короткий путь к умам и сердцам публики. Кино дает если не основную, то дополнительную информацию об историческом периоде, телевидение — о настроениях, бытующих в обществе. Эти два сильнейших канала информационного влияния и сегодня играют ведущую роль в формировании готовности защищать свою родину.
Может ли телевидение быть патриотичным? Если сегодня задать этот вопрос любому продюсеру или топ-менеджеру федерального канала, то в лучшем случае реакцией будет недоумение, в худшем — резкое отрицательное покачивание головой: мол, какой тут патриотизм, когда рейтинги нужны, а не пропаганда. Если учесть, что кроме нескольких каналов, находящихся в структуре Всероссийской Государственной телерадиокомпании (ВГТРК), в современном телеэфире вещают исключительно частные каналы, то предполагаемая реакция теледеятеля на вопрос о патриотизме не кажется столь уж и фантастичной.
С понятием патриотизма у нас в последнее время происходят странные метаморфозы. Если мнящие себя либералами политики и журналисты хотят унизить и оскорбить оппонента, то они с плохо скрываемым ехидством именуют его, в лучшем случае, «патриотом», в худшем — «национал-патриотом». А в дискуссиях о любви к Отечеству повсеместно цитируют афоризм о том, что «патриотизм есть последнее прибежище негодяя». Для справки: эту фразу бросил в свое время Сэмюэл Джонсон, малоизвестный английский писатель восемнадцатого века. Только ею он и запомнился. Но мне гораздо больше по душе фраза американского морского офицера Стивена Дейкетера, сказавшего однажды не без гордости: «Права она или нет — это наша страна».
Вы не обращали внимания, как иные правофланговые либералы употребляют в политическом контексте словосочетание «эта страна», имея в виду Россию? Так и хочется сказать, что это они живут в «этой стране», а мы живем — в НАШЕЙ. И ничего постыдного в том, чтобы признаваться в любви к родине, я не вижу. Тем не менее, дискуссии о патриотизме продолжаются. В том числе и на телеэкране. Можно вспомнить, как время от времени поднимают эту тему во «Временах» Владимира Познера или в ток-шоу «К барьеру!» Владимира Соловьева. И градус этих дискуссий всегда высок. Однако выясняется, что мы боимся говорить о патриотизме часто и тем более — с телеэкрана.
Никто не спорит с тем, что очень легко превратить патриотизм в национализм и нетерпимость к людям другой расы и национальности. Особенно теперь, в век развитых информационных систем и постоянного совершенствования каналов массового воздействия на аудиторию. Можно сказать, что от патриотизма до шовинизма и ксенофобии — один шаг. В таком случае тем более важно дать патриотизму четкое и конкретное определение. И для этого хорошим подспорьем может оказаться новая телекомпания «Звезда», руководство которой попыталось взвалить на свои плечи столь тяжелое идеологическое и творческое бремя.
Год назад, в канун Дня защитника Отечества, в Москве состоялась презентация новой российской телекомпании «Звезда». Многие СМИ назвали ее тогда патриотическим телевизионным каналом. Видимо, то, что она была создана на базе Центральной телевизионной и радиовещательной студии Министерства обороны, и дало повод многим СМИ говорить, будто в России происходит милитаризация всех сфер жизни. А когда из уст министра обороны прозвучало предложение ввести в школах уроки начальной военной подготовки, то упреки в милитаризации усилились неоднократно. Дело кончилось тем, что уже и лояльный к России канал «Euronews» выдал в эфир сюжет, где все упреки в «излишней патриотичности» были суммированы.
Вероятно, многим пришлось не по вкусу, что в нашем Отечестве всерьез задумались о необходимости воспитания патриотизма у подрастающего поколения. И не только задумались, но и приступили к решительным действиям.
Если же внимательно проанализировать то, что нам показывают иные каналы, вещающие на всю Россию, то Пентагон должен будет им вместе с ФБР и ЦРУ выписать солидную премию в валюте за пропаганду подвигов бравых американских спецназовцев, пехотинцев, моряков, разведчиков, да и просто солдат с офицерами. Пожалуй, только 23 февраля и 9 мая российские телезрители и могут смотреть лучшие отечественные ленты о подвигах военного и мирного времени.
Однако стоит празднику пройти, как телеканалы вновь обращаются к привычному показу заокеанского кино. Зачастую не очень высокого качества. По оценкам экспертов, сегодня доля фильмов иностранного производства в текущей сетке вещания на разных каналах в среднем составляет от 50 до 60 %, причем у американцев здесь преимущество. Специалистами подсчитано, что на 17 телеканалах, которые технологически возможно принимать в крупных российских городах, в среднем демонстрируется 250–270 фильмов и сериалов в неделю. Российская кинопродукция составляет в этом объеме вещания примерно 80–90 названий, то есть ОДНУ ТРЕТЬ. Тогда как американская продукция — 115–120 фильмов и сериалов, то есть около 40 %. Так и хочется спросить тех же телепродюсеров: «Мы живем в России или где?»
Прошлогодний опыт празднования 60-летия победы показал, что у нашего телевидения есть отменные творческие возможности для развития патриотической темы в эфире. Было бы желание. В предверие юбилея Великой Победы такое желание было почти у всех каналов. Тогда-то мы и увидели, что у нас все-таки было мощное и впечатляющее кино о том, как сражался наш народ на фронтах Великой Отечественной! Но в бочке эфирного меда не обошлось без нескольких ложек кинематографического и телевизионного дегтя.
С грустью приходилось констатировать, что в эфир телеканалов хлынул целый поток странных сериалов и документальных лент, в которых о подвигах и героизме простых людей не было сказано ни слова. Была и другая крайность: Великая Отечественная война советского народа предстала в ряде программ и документальных и игровых телефильмов как некое досадное недоразумение, мешающее иным героям красиво жить и любить. Такое впечатление произвел сериал «Звезда эпохи» (Первый канал), посвященный судьбе актрисы Валентины Серовой. Посмотрев этот фильм, можно подумать, что во время войны советские люди только и делали, что приезжали в отпуск с фронта, пили шампанское и дарили друг другу цветы.
Мода на чрезмерную персонификацию глобальной трагедии оборачивается тем, что, если верить некоторым документальным сериалам, исход войны решался не на полях сражений, в болотах и грязи, а в уютной тиши штабных кабинетов и на загородных резиденциях руководителей воющих держав. Таков был телесериал «Бессмертная война» (Первый канал), где последовательно рассказано о Гитлере (!первым номером. — С. И.), Рузвельте, Черчилле и Сталине. Адольф Шикельгрубер вообще оказался «звездой» российского телеэкрана в предъюбилейные дни 2005 года. На канале «Культура» показали, например, документальный английский фильм «План убийства Гитлера», а затем — «Смерть Гитлера. Последний отсчет» (тоже Великобритания). Конечно, в этих лентах не идет речь о том, чтобы оправдать главаря немецких нацистов, но присущая западным тележурналистам интонация объективности в повествовании смещает акценты и не дает оценки тому горю и страданиям, которые этот гений зла принес человечеству.
С нравственными оценками событий прошлого вообще стало плохо на нашем телевидении. Можно, конечно, не замечать истерик гостей многих телепрограмм, например, Валерии Новодворской («К барьеру!», НТВ), призывавшей Россию покаяться за то, что мы освободили Восточную Европу от фашизма (!?). Но если мы готовы прощать странам возрождение культа СС и нацизма, то грош цена нам как победителям. За примерами ходить далеко не надо. Достаточно обратить внимание на Прибалтику с ее маршами бывших эсесовцев и притеснениями русского населения. Вот, о чем надо рассказывать с телеэкрана.
Понимаю, что у многих продюсеров и режиссеров просто руки чешутся снять нечто такое, где бы полностью были пересмотрены и итоги войны, и некоторые исторические персонажи, в ней участвовавшие. Так, канал НТВ, пытаясь сохранить славу самого радикального субъекта вещания, окончательно и бесповоротно запутал зрителя, заменив без предупреждения «Человека войны» на сериал «Последний бой майора Пугачева». Вот и гадал зритель, что он смотрит: то ли сериал про партизан, то ли фильм про советских военнопленных, то ли картину про зэков на Колыме. Путаница в программе есть очевидное отражение путаницы в головах создателей иных телетворений.
Зато как приятно я был удивлен, когда в майские юбилейные дни на канале «Культура» показали старый черно-белый фильм про разведчика Иоганна Вайса (он же — Александр Белов). Сегодня тетралогия Владимира Басова «Щит и меч» смотрится едва ли не как полная эстетическая и человеческая альтернатива тому кино, в котором итоги Победы подвергаются сомнениям, а иногда и вовсе дезавуируются. Очень бы хотелось подобным горе-теледеятелям напомнить о том, что в России, говоря словами героя фильма «Подвиг разведчика», всегда снимали кино про нашу победу.
Патриотическая тема на телеэкране в нынешних условиях обостренного противостояния некоторых конфессий немыслима вне контекста вопросов веры. Поэтому особый разговор нынче ведется вокруг специального православного телеканала «Спас», явно ориентированного на комплекс христианских идей и верований, часто сопутствующих парадигме патриотического мышления. Хотя именно в этом пункте чаще всего сталкиваются интересы церкви и светского общества. О чем и свидетельствует тщательно раздуваемый нынче с помощью медиа скандал из-за карикатур, опубликованных в Дании. Религиозное неприятие рисунков, изображающих пророка Мухаммеда, обрело черты постоянного информационного повода, политическая составляющая которого усиливается неотвратимо.
Именно политическая составляющая вкупе с бизнес-функцией современного телевидения не дает забыть о том, что патриотизм дорого стоит: и в смысле затрат на производство программ, и в смысле творческих идей. Глобализация современного информационного общества, в котором мы существуем независимо от названия государства и его географического положения, ставит на повестку дня насущный вопрос о национальной самоидентификации русских. К сожалению, отечественное телевидение с большой осторожностью относится к национальному вопросу во всех его жанровых и информационных проявлениях. Оставаясь, тем самым, в стороне от патриотизма как одного из основных трендов в своей эфирной практике.
И если отвечать на вопрос, который вынесен в заголовок этих заметок, то очень хочется сказать: «Да!». Однако путь к реализации подобной идеи на практике, как видим, весьма труден.
Сергей Николаевич Ильченко, заведующий кафедрой радио и телевидения факультета журналистики Санкт-Петербургского государственного университета, доцент, кандидат искусствоведения