Есть книги, которых не найти в обычных библиотеках. Например, посольские книги и похожие на античную книжку-свиток столбцы — «сборники» документов русских посольств XV–XVIII вв. из Российского государственного архива древних актов (РГАДА). Особую нишу здесь занимают донесения Василия Михайловича Тяпкина, первого русского резидента в Речи Посполитой (1673 (1674)–1677), не только талантливого дипломата, но и рассказчика.
В этих документах, кроме чисто дипломатических дел, — и истории о «чудесах», и «экскурсии» по историческим местам Польши, и даже сведения о «мумификации». Немало и о важных поляках: короле Яне III Собеском (1674–1696), гетманах Михале и Кшиштофе Пацах, королевиче Якубе и др. Но настоящей «библиотекой страстей» стала хроника двух женщин, двух королев — Элеоноры Вишневецкой (жила в 1653–1697 гг.) и Марии Казимиры Собеской (1641–1716), героине многих сочинений. Русского «шпиона» глубоко тронули судьбы двух государынь, что сделало его «реляции» захватывающим романом, эмоциональной летописью взлётов и падений, политических интриг и «противостояния» этих ярких пани. Так появились книги истинных трагедий и триумфов истории.
«Почётные» слезы Элеоноры
Имея инструкции собирать важную политическую информацию, резидент просто не мог обойти вниманием вдову короля Михала Вишневецкого (1669–1673), австрийку «голубых кровей» Элеонору. Хотя король умер (1673), должны были состояться выборы нового польского монарха, его «бывшая» сохраняла влияние в политической жизни страны. Вот Тяпкин и выделил ей в своих «книгах» почти столько же места, сколько и новой королеве, супруге новоизбранного, но коронованного только в 1676 г. Яна III — Марии Казимире.
Тяпкин не только касался «предвыборной» деятельности Элеоноры и её «партии», но проникся чувствами к ней, сострадал её сложному положению в Польше, когда популярная1 монархиня стала важной политической картой в битве за власть между, прежде всего, сторонниками проавстрийского и профранцузского направлений в Речи Посполитой.
Немало места в «книгах» Тяпкина занимает драматичное описание миссии к Элеоноре польских сенаторов, которые в довольно грубой форме потребовали от влиятельной вдовы, чтобы она вышла замуж за их кандидата, князя нейбургского («нойбургского», «найбурского»). Королеве угрожали, что, если она откажется, то уедет обратно на родину, в чём пришла в Польшу.
Как истинный романист, дипломат не мог удержаться, не описав бурную реакцию запуганной женщины, которая, слушая такие речи, горько плакала. «С великим воздыханием» говорила с «депутацией» Элеонора — сочувствует вдове Вишневецкого русский резидент. Единственный ответ несчастной: она готова вынести всё, что ей пророчат польские паны2… Трагедия в том, что Эленора не могла согласиться на предложение, ведь сердце её принадлежало другому — герцогу Карлу V Лотарингскому.
Резидент останавливается не только на драматичных страницах пребывания Элеоноры в Польше. Он удивляется почёту, окружавшему «австриячку», расположению к ней части польских господ, приходивших на поклон.
Да и самого Василия Михайловича захватила монаршая персона, он внимательно следит за её передвижениями: Торунь, Варшава3… И везде она имеет обширный двор, к ней приезжает множество сенаторов с женами4. Дипломат с «великим» почтением пишет о королеве-вдове, именует её с большой буквы «Государыней», приводит фрагменты из польских документов, где даже уши королевы объявляются «пречистыми». А в одном месте она была названа «святой»! Как сильно любят Элеонору, если ей готовы помогать после смерти мужа материально, выделяя деньги из экономий (хозяйств, владений)5.
Арсений Владимирович Богатырёв, кандидат исторических наук, г. Тольятти
1 Woliński J. Toruński azyl Eleonory Wiśniowieckiej 1674/1675 // Zapiski Towarzystwa Naukowego w Toruniu. — 1953. — T. XIX. — S. 163.
2 РГАДА. Ф. 79 (сношения России с Польшей). Д. 161 а. Л. 101об.–103.
3 Там же. Д. 160. Л. 59об.; Д. 163. Л. 87–88.
4 Там же. Д. 163. Л. 88.
5 Там же. Д. 160. Л. 59об.; Д. 164. Л. 69об.