Новое строительство могло привести к непоправимым последствиям. При рытье котлована на пл. Мужества были обнаружены костные останки, очевидно, жителей блокадного Ленинграда, захороненных в братской могиле. Со слов рабочих, их вывозили мешками.
«Драма на площади Мужества»
(«Советская Россия» от 20 июня 2009)
22 декабря 1941, 01:24, пятачок у магазина «Молокосоюза»
Земля под его ногами поплыла и тяжело зашевелилась. Столбом взметнулся потревоженный снег. Виктор улыбнулся усталой улыбкой хорошо поработавшего человека.
«Всё-таки есть разница между профессионалом и девчонкой, которую обучила чёрт знает чему какая-нибудь полуслепая обезумевшая бабка», — скромно подумал он.
Насчёт бабки он фантазировал. Он не знал, кто обучил Галю управлять магическими потоками. Вредная девчонка отказалась поделиться с ним своими секретами. Зато на курсах при Анненербе учителя щедро делились всем, что знали. И какие учителя! Лучшие из лучших.
Огненная трещина расколола пустоту. Сияющий зигзаг расширялся. Промелькнула весёлая зелень, облака, плывущие по ярко-синему небу, донесся аромат цветущих лугов — сладкий и чуточку странный, такой же, как тогда. О, Виктор на всю жизнь запомнил этот аромат! Облака и зелень исчезли. Трещина превратилась в пылающее жерло печи. Из огненной пасти портала донесся рёв. Из него пачками стало выплевывать тёмные фигуры. Исчезли окружавшие пятачок домики. В безжизненном свете луны края чаши стремительно возносились вверх. Почва под ногами Виктора быстро опускалась, но так и должно было быть. Котлован заполнился мечущимися тенями, криками и стонами, радужными сферами, которые рвало и уносило безжалостными ветром, и магазин «Молокосоюза», нависший над воронкой, отсюда снизу казался совершенно ирреальным.
— Ко мне, слуги мои! — Виктор распростер руки. — Я поведу вас!
Он был услышан. Покрытые свежими язвами лица повернулись на звук. Почерневшие руки, с которых чулком слезала плоть, потянулись к нему, с лопнувших кровоточащих губ сорвалось требовательное бормотание.
Виктор вздрогнул и попятился.
— Что… — пробормотал он со смесью ужаса, недоумения и отвращения в голосе. — Где… Но ведь я их видел!
С южной стороны пятачка донёсся грохот мотора, но он его не услышал.
Впервые за всё это время ему пришла в голову мысль, что портал мог открыться и не в подземную Гиперборею.
22 декабря 1941, 01:42, Центральная районная библиотека имени A. C. Серафимовича, Старо-Парголовский, 8
Дом подпрыгнул, как живой. Галина ночевала в библиотеке не в первый раз, слишком далеко было идти домой, да и незачем. Её сбросило на пол с узкого топчана. Необъяснимым, но непреклонным чувством она сразу поняла, что это не очередной налёт.
Она сразу узнала мужчину, который пришёл сегодня днём в библиотеку, и в потаённой глубине души поняла, зачем он здесь, но привычно — и слишком легко — списала явление старого знакомца на помрачение рассудка от голода. Откуда он мог бы здесь взяться?
«Жюль Верна он взял», — думала она яростно, всовывая руки в рукава полушубка. — “Путешествие к центру Земли”, так его!»
Галина захлопнула дверь в библиотеку, и побежала по пустому и страшному проспекту к злополучному пятачку. Хотя нет. Она хотела бы бежать, бежать со всех ног, но не могла. Она тащилась, словно тень, мимо домов с бельмами светомаскировки на окнах, мимо угрюмых оград.
«Скорее, скорее!», — стиснув зубы, подгоняла она себя.
Только бы успеть…
Мария Александровна Гинзбург, Великий , мегаписатель, хардкорный хоррорщик, опытный крысовод, гуру сырных супов с колбасками, а так же член СП РФ с 2009 года. Мои произведения выходили в таких издательствах, как «ЭКСМО» и «Лениздат», Санкт-Петербург