Ушла Нина Александровна Костылева
19 ноября 2024 года в иной мир ушла Нина Александровна Костылева — человек светлой души, доброго сердца и необычайного таланта, основанием которому служила Книга.
Уход дорогого человека был для меня тяжёлым ударом, отозвавшимся на былом, настоящем и планируемом будущем. Однако, как бы ни было трудно, хочу рассказать читателям журнала «Библиотечное дело» об этом удивительном человеке, разговоры с которым были постоянными душевными праздниками, обучавшими смотреть и видеть, слушать и слышать.
В моей домашней библиотеке есть небольшая книжка:
Баренбаум И. Е., Костылева Н.А. Книжный Петербург-Ленинград. — Л.: Лениздат, 1986. — 448 с.: ил.
В 2003 г. И. Е. Баренбаум выпустил издание «Книжный Петербург. Три века истории», в котором повторялись факты, отражённые Ниной Александровной Костылевой в книге 1986 года. Однако её фамилия в новой книге даже не упоминалась, что побудило меня к поиску встречи со вторым автором. Осенью 2006 г. я был представлен Нине Александровне. Именно с того времени между нами завязались приятельские отношения, переросшие в абсолютно доверительную дружба. Она не была в обиде за дела, произошедшие много лет назад, лишь однажды сказала: «Порядочность и человечность, я думаю — слова родственные».
В 1974 г. на кафедре библиографии Ленинградского государственного института культуры им. Н. К. Крупской у Костылевой состоялась её защита.
С тех пор она верой и правдой служила книжному делу. У меня сохранился автореферат её диссертации. В августе 2020 г. Нина Александровна сделала на его обложке проникновенную надпись, в которой есть слова: «Александру Александровичу одному из немногих людей, понимающих и поддерживающих меня…»
Многие годы она была увлечена темой «Лауреаты Нобелевской премии», написала большие, обстоятельные статьи, среди которых — «Мировая литературная нобелиана в Петербурге. Конец XIX – начало ХХI века», «Морис Метерлинк в культурной жизни Петербурга. Театр. Музыка. Издатели. Переводчики. Издания. Художники. Кино. Конец XIX – начало XXI века», «Лауреаты Нобелевской премии на сцене петроградских театров (1914–1918)», «Сэмюэль Беккет в Петербурге. Конец XX – начало XXI века». Каждая статья сопровождалась большим перечнем библиографических работ. По завершении темы, в которой ей не оказалось равных, подготовлен путеводитель: «Лауреаты Нобелевской премии по литературе в книжном и театральном Петербурге. Конец XIX – начало XXI века».
Помимо театра, Нина Александровна увлекалась живописью петербургских художников, собирала их работы, о чём свидетельствует обширная коллекция. Сильное впечатление производит её библиотека, которую она собирала многие годы и добилась в этом благородном деле серьёзных успехов.
Однажды, занимаясь архивом кандидата геолого-минералогических наук Евгения Борисовича Трейвуса, переданного мне и имеющего прямое отношение к Петру Людовиковичу Драверту, учёному и поэту, я поделился с Ниной Александровной тем, что в букинистических магазинах абсолютно отсутствуют книги этого замечательного человека. И тут же в ответ услышал её простые, но чрезвычайно приятные слова: «Я подарю вам небольшой сборник поэта, который дожидался именно вас 60 лет».
Теперь этот поэтический сборник Драверта, датированный 1957 годом, находится в моей библиотеке. Раскрывая его, я поистине получаю эстетическое удовольствие от наследия замечательного российского поэта.
Пусть будет недолог твой жизненный путь,
Но можешь и ты лучезарно сверкнуть,
Оставив живущим волнующий след,
Строитель, художник, учёный, поэт!
Во время встреч с Ниной Александровной разговоры непременно заходили о новых и старых книгах, их собирателях, ряды которых в последние годы становятся всё реже. Чтобы как-то «систематизировать книжные дела Петербурга», она, по договорённости с главным редактором Татьяной Александровной Филипповой и выпускающим редактором Марией Сергеевной Фармаковской, приступила к написанию обстоятельных статей в журнал «Библиотечное дело». По своей сути это были «поквартальные» описания издателей и книжников, живших и живущих в граде на Неве, что неоднократно замышлялось ранее, но так и не было осуществлено. На этот раз, я был уверен, — получится, поскольку за дело взялся профессионал высокого уровня.
За минувшие годы о многом довелось беседовать с Ниной Александровной, но никогда разговор не заходил о Рите Райт-Ковалёвой, о её книге «Роберт Бёрнс». Абсолютно случайно выяснилось, что Костылева была знакома с Ритой Яковлевной, они неоднократно встречались, переписывались. Знакомство произошло в Комарово в Доме творчества писателей. Райт-Ковалёва сама подошла к Нине Александровне и, представившись, сообщила, что её собеседница очень напоминает Лилю Брик. Да, да, ту самую, в которую был влюблён Маяковский, кому он посвящал стихи. Это знакомство явилось залогом их долгой и плодотворной дружбы.
Нина Александровна в те давние годы занималась вопросами книжного дела в России, Рита Яковлевна переводила с иностранных языков. В переводах Риты Райт в СССР впервые вышли произведения многих иностранных авторов. Именно она открыла советским читателям Генриха Бёлля, Франца Кафку, Уильяма Фолкнера, Курта Воннегута. Роман Сэлинджера «Над пропастью во ржи» в её переводе стал культовым произведением, которым зачитывались подростки и взрослые.
В конце 1960-х Рита Райт-Ковалёва перевела «Замок» Кафки, но он не был опубликован и почти двадцать лет пролежал «под сукном». Книга была издана только после начала перестройки — в 1988 году. Мне хорошо известно, что Нина Александровна прочитала переведённый роман Кафки задолго до его публикации.
Нина Александровна продолжала трудиться над созданием «Адресной книги петербургских издателей и собирателей». Её публикации регулярно появлялись в журнале, что вселяло надежду на благополучное завершение работы. Так продолжалось до лета 2024 г., когда Нина Александровна попала в больницу. После выхода оттуда она позвонила и сообщила: «Всё обошлось». А вскоре она вновь оказалась в больничной палате. Спустя непродолжительное время пришло сообщение, что дорогая Нина Александровна скончалась.
Александр Тетерин