Смена вех, новые мифы и реальность. Ностальгические размышления о сущностной природе нашей профессиональной деятельности
Тема данной публикации не нова. Особенно активно она дискутировалась в библиотечной прессе конца 1980-х — начала 1990-х гг. Ее рассматривали в контексте обсуждений так называемой Миссии библиотеки. (Одно из заимствованных у западных коллег понятий. вошедшее тогда в
профессиональную моду.)
В самом общем виде просветительство — как производное от термина «просвещение» — определяют как совокупность мер по развитию образовательного уровня населения. Начиная с XVIII в. это понятие в России так или иначе связывали с христианскими традициями нравственного, «душевного строения» (В. О. Ключевский).
В советский период просвещенческая роль библиотеки не подлежала сомнению. Иное дело, что преподносилась она как вторичная по отношению к идеологической доминанте. Чего стоила, например, знаменитая кампания по участию библиотек в ликвидации безграмотности, осуществлённая в 1920-е годы. Странным образом при осмыслении теоретиками содержания работы библиотеки в новых условиях вместе с надоевшей всем идеологической функцией оказалась выкинутой за борт и просвещенческая её роль. О чём, мне помнится, шли бурные споры на семинарах Московской Библиотечной ассоциации. Любопытно, что именно в названный период отечественные библиотеки делают попытки стать частью мирового библиотечного сообщества, у которого просветительская парадигма сомнений не вызывала.
Напомню о Конгрессе ИФЛА, который впервые проходил в Москве в драматичные дни 19–21 августа 1991 года. Будучи научным сотрудником Ленинской библиотеки (ныне РГБ), я выступала на секции публичных библиотек (ПБ) с докладом как раз на эту тему1 и подружилась с французским коллегой, одним из составителей Манифеста публичных библиотек.
В одном из писем он посоветовал мне в дальнейшей работе над проблемой2 обратиться к работам А. Кондорсе, французского просветителя восемнадцатого века, связывавшего прогресс с развитием знаний и способностей человека, уничтожением неравенства в получении образования. В читательском каталоге Ленинки нашлась единственная книга философа издания 1894 года. Можно представить моё потрясение: мне было предложено взять за основу концепции перестройки работы современной ПБ явно устаревший, мало кому интересный труд(?!). Мне, воспитанной в духе марксистко-ленинских взглядов на историю культуры, такой подход показался нонсенсом. Понимание пришло позже, когда всерьёз начала изучать то, что в исследованиях называли скучным и не всегда адекватно воспринимаемым словосочетанием «методологические основания изучаемой проблемы».
Что предлагали отечественные коллеги вместо просветительства в 1990-х? Развивать ПБ как информационное учреждение, оказывающее перечень необходимых населению услуг. Ключевыми словами в профессиональном лексиконе становится «услуга» как главный инструмент оценки работы, и маркетинг как её философия. Последний рассматривается не просто как одна из управленческих технологий, но ведущее средство для того, чтобы выстраивать деловые отношения с различными группами населения, а также с «нужными структурами» — властью, спонсорами и меценатами (честно цитирую по множеству публикаций).
Сегодня спустя несколько десятилетий, следует откровенно признать: маркетинговые стратегии — в отличие от зарубежного, в частности, американского опыта, где они рассматривались в контексте библиотечного обслуживания, заимствовались из рыночной экономики, и во многом механически копировали её положения. Найдя широкий отклик у профессионального сообщества и поощряемый органами управления культурой, они начинают доминировать над практиками, ориентированными на развитие культурно-творческих оснований библиотечной деятельности. Рано или поздно такой подход должен был привести к появлению коммерческого сегмента работы. Что и произошло, когда важное место в обслуживании заняли платные услуги. А ПБ, ранее гордившаяся своим открытым, равным для всех бесплатным доступом к ресурсам, стала из года в год наращивать спускаемые чиновниками планы по оказанию платных услуг.
Слава Григорьевна Матлина, кандидат педагогических наук, Москва
1 Matlina Slava/ Overcoming illiteracy and public library social functions development. // IFLA.General Conference. 57-th. Moscow. USSR. 18–24 august 1991. Bookl. 3. — P. 1–6.
2 Матлина С. Г. Публичная библиотека — это живая память (О манифесте публичных библиотек ЮНЕСКО и Манифесте публичных библиотек Франции) // Библиотековедение и библиография за рубежом. Вып 134. — М., 1994. — С. 85–89; она же Предисловие к русскому изданию двух «Руководств…», подготовленных Международной федерацией библиотечных ассоциаций и учреждений // Руководства для публичных и детских библиотек, подготовленные Международной федерацией библиотечных ассоциаций и учреждений. — М., 1995. — С. 4–6.